Все люди как люди. Завещание старого китайца - стр. 35
-Если это в моих силах, с удовольствием помогу, - ответила я.
16. Глава 16
Васильчиков провел рукой по седеющим волосам, посмотрел на меня уставшими, темными глазами и вздохнув, сказал.
-На Высочайшее имя поступило прошение от некой графини Черницкой, в первом замужестве Трегубовой, в девичестве Волынской. И просит она Государя не лишать её счастия второго брака, не делать детей её незаконнорожденными, несмотря на постановление Святейшего правительствующего синода. Император Николай поручил разобрать мне это дело, а я в затруднении. Потому что и от первого мужа поступило прошение, признать второй брак его супруги недействительным и восстановить его в правах мужа.
-Смилуйтесь, Илларион Васильевич, я ничего не понимаю. Можно мне более подробно узнать о всей ситуации в целом, - взмолилась я и, правда, ничего не поняв.
-Согласен, сударыня, я вам пришлю отчет моего помощника, который подробнейший опрос всех заинтересованных лиц производил, а вы почитайте, и как совершенно независимое лицо составьте мнение. В Петербурге искреннего мнения редко можно услышать, а мне оно просто необходимо, уж больно ситуация щекотливая.
-Это я вам обещаю, - искренне сказала я.
На следующий день посыльный принес мне увесистый конверт. Читала я читала, а потом решила лично познакомиться с графиней Черницкой, благо жила она совсем недалеко от Фонтанки. Послала записку с просьбой принять меня по возможности и сразу получила ответ, что графиня ждет меня на чай. Собралась и на удивленные вопросы мужа и Насти ответила, что у меня дело государственной важности, отправилась в гости.
Графиня оказалась совсем молодой женщиной, стройной, красивой, с большими, выразительными серыми глазами, светло-русыми, уложенными в простую прическу волосами, высоким обом и длинной, изящной шеей.
-Мария Дмитриевна, скажу сразу, меня попросили составить мнение о вашем деле. Я прочитала все бумаги, но хотела поговорить с вами лично.
-Ваша откровенность делает вам честь, сударыня, - тихим голосом ответила графиня и лицо её осветилось грустной улыбкой, - я рада знакомству, Акулина Савельевна. Нам попадут чай в сад, там сейчас хорошо. Дети с няней, муж уехал в Воскресенское, это наше поместье под Петербургом, так что никто не будет мешать разговору.
Мы сидели в малой гостиной, очень уютной комнате с мягким, пушистым ковром и не менее мягкими бархатными креслами глубокого изумрудного цвета. Зашла девушка и доложила, что к чаю все готово. В саду действительно было хорошо, день выдался солнечный и по-летнему теплый, воздух был наполнен запахом скошенной травы, а деревья радовали глаз разноцветным нарядом - на березах листья пожелтели, дубы стояли в зеленом наряде, а рябины хвастались красными гроздьями ягод.
-Судьба моей семьи незавидна, - начала свой рассказ Мария Дмитриевна. - Когда мне едва исполнилось пять лет мама умерла в родах, произведя на свет моего брата, который не прожил и нескольких дней. Отец с горя застрелился. Меня воспитывали в семье дяди, родного брата отца. Ребенком я была неказистым - толстая, неуклюжая, я не любила игр и забав, пряталась с книгой за шкафом в библиотеке..., - она на минуту замолчала, переживая далекие детские огорчения. - У дяди были свои дети, и если кузен относился ко мне хорошо, то кузина за что-то невзлюбила и не упускала случая уколоть, особенно, когда мы начали выходить в свет. Андрей служил в Первом гусарском полку и в доме частенько бывали его друзья. Я была тайно влюблена в Алексея Трегубова, но и Зине он нравился. На нашем первом балу он, как я потом узнала, по просьбе Андрея пригласил меня на танец. Я сделала шаг и ... упала. Представляете? На глазах всего света, я упала лицом в пол, платье задралось, оголив мои толстые ноги в чулках...