Время дождей - стр. 17

Нет. Невозможно.

– Ты знаешь, Марина… Мне очень жаль, что виной всему Поль. Он замечательный. Умный. Красивый. Но… невезучий. С рождения…

– Ой…

Я вдруг понимаю, что в действительности связывает эту пару. И шутка с племянницей больше не выглядит глупостью. Она близка к правде. Вот только по ряду причин принять ее сходу не представлялось разумным.

Но все изменилось. Теперь очевидно – у Ирмы и Поля обычная дружба. Я в это верю. И все же мне стыдно, что были сомнения…

Ладно. Не нужно терзать свою душу вчерашней ошибкой. Есть масса других нерешенных вопросов…

– Марина, ты едешь?

– Конечно.

Улыбка выходит никчемная.

Что ж, несерьезно во что-то играть, когда ты не на сцене, а сердце и чувства изодраны в клочья.

Лифт падает вниз.

Полусвет. Полутени.

И страх. Первозданный. Такой, как и ночью.

А Ирма спокойна. Ей как будто уже все равно, что вместо Парижа она очутилась в Антверпене. И я ей завидую. Впрочем, лет десять назад я, сто процентов, вела бы себя по-другому.

Дверь открывается. В нервном молчании мы покидаем зеркальную клетку. Спускаемся в холл…

Новый приступ печали. Куда теперь ехать?

Хоть к дьяволу.

Редко бывают минуты подобные этой. Мне некуда деться. Кому я нужна? Бежать вслед за Марком? Уж лучше раздеться и выйти на улицу…

Боже! Стена.

Я в тупике, и каток обстоятельств с завидным упорством утюжит мне душу. Я еле дышу. Не хватает ругательств…

– Марина… Ау!

Мне все хуже и хуже. Я делаю шаг, прислоняюсь к колонне и взглядом безумца смотрю в никуда.

– Я просто не выспалась. Ирма, не стоит так беспокоиться…

Черт! Ерунда.

Возможно, мой лепет убедил бы ее в чем угодно, но в этот момент меня предательски подводит координация. Я спотыкаюсь, нелепо машу руками и как в комедии медленно падаю на пол…

И мне не смешно. Ирме тоже не очень. Она наклоняется.

– Как ты?

– Терпимо.

– Поднимешься?

– Да, – я вздыхаю, – а впрочем… Поможешь?

– Конечно. Марина…

– Спасибо.

К счастью для нас, мой пируэт не привлекает чужого внимания, и мы торопливо покидаем пространство отеля. На улице пасмурно. Вновь собирается дождь, но это не важно – я справлюсь с любыми осадками.

– Тут есть ресторан, – сообщает мне Ирма, – пошли пообедаем. Поезд не скоро.

– Вы все же в Париж?

– Разумеется.

Мирно мы шествуем дальше…

Унылым узором расчерчено небо. Сгущаются тучи. Мне на руку падает первая капля. Я замечаю:

– Может быть, лучше не делать ошибок? Опять те же грабли…

– Ты думаешь, будет повтор катаклизма?

– Процентов на семьдесят.

– Вряд ли. Хотя… Давай обождем. Ни к чему торопиться. До поезда три с половиной часа.

– Я не поеду.

– Марина? Ты шутишь?

– Отнюдь. Что там делать? Искать встречи с Марком?

– Ах, да. Я забыла. Вы вместе… Послушай. Поехали с нами.

– Смеешься?

– Да, ладно. Поль будет не против.

– А Эмма?

Возможно, вопрос неуместен.

– Она не в Париже.

– И жить у нее?

– У меня.

Как же сложно – решаться вот так. Но ответ очевиден. Мне некуда деться, а значит придется принять предложение…

– Что ж. Я согласна.

– Тогда – по рукам.

Она тихо смеется.

Я делаю вдох, и волнение гаснет.

Дождь чуть усиливается. Мы бегом пересекаем улицу, взмываем по лестнице и оказываемся в ресторане. Там – никого. Только отблески тусклых свечей и сотни картин на покрашенных в синее стенах.

Ирма небрежно кивает на столик:

– Садись.

– Ты уверена? Здесь как в пустыне.

– Сейчас подойдут.