Возвращение - стр. 2
Казалось, Танзиля слышала только то, что отзывалось в её душе. "…требовать от себя и от других дисциплины, организованности, самоотверженности…" Значит, цепи, сковывающие свободу людей, затянутся ещё туже. Войну используют как повод, чтобы усилить гнёт. Заставят делать всё возможное и невозможное. Вот о чём говорит народный комиссар иностранных дел.
– Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, ещё теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.
После этих слов в толпе послышался шёпот:
– А где сам товарищ Сталин?
– Почему он не выступает?
Кто-то пресёк эти вопросы:
– Война ведь началась. Ему сейчас не до этого.
В это время голос Молотова, казалось, задрожал, но тут же зазвучал увереннее и энергичнее:
– Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!
Эти слова прозвучали не просто как слова, не как мечта или цель, а как реальность, как уже достигнутый успех. Наша цель – правая. Врага мы уничтожим. Победа будет за нами. Этого было достаточно для людей, которые десятилетиями верили в величие и мощь своей страны. Они уже готовы были аплодировать, представляя себя героями, взявшими Берлин. Танзиля тоже захлопала в ладоши. Слова произвели на неё сильное впечатление.
После выступления Молотова слово взял председатель колхоза. Танзиля не стала его слушать, а подошла к Наташе. Ей хотелось разделить с кем-нибудь радость от начала войны. Наташа, казалось, тоже не могла сдержать своего восторга, она схватила Танзилю за руку:
– Пойдём к Кате, – сказала она и пошла вперёд. Потом они втроём отправились на поиски Ольги.
Так, собравшись вместе, подруги спустились к реке. Хоть и безымянная была речка, протекавшая через деревню, но берега её поросли ивами, и это было любимое место для встреч молодёжи. Отойдя подальше от людей у конторы, они вчетвером закричали во всё горло:
– Ура! Ура! Ура!
Вскоре, взявшись за руки, начали прыгать и кричать:
– Ура!
Выплеснув первую волну эмоций, повалились на траву и начали смеяться. Насмеявшись до изнеможения, затихли, лёжа на земле. Через некоторое время тишину нарушила Наташа:
– Я иду на войну! – сказала она с непоколебимой решимостью. – Подруги, кто со мной?
– Подождать немного надо, – сказала Ольга. – Где воевать-то будем, ещё неизвестно.
– Нет, ждать не будем! – Наташа была непреклонна. – А то опоздаем. Если немцев прогонят без нас, что там делать-то?
– Когда собираешься уходить? – улыбнулась Ольга. – Хоть пару дней надо же подготовиться.
– Да чего там готовиться-то? – Наташа вскочила с места. – Возьмём еды в дорогу – и всё. Там солдатскую форму дадут, и оружие. От нас только храбрость требуется. Согласны? На завтра?
– Согласна, – Катя села.
– Не на завтра, а послезавтра, – сказала Ольга.
– Ладно, – согласилась Наташа. – А ты, Танзиля?
Танзиля пожала плечами:
– Я не пойду. Сами побеждайте.
– Почему? – Наташа вытаращила глаза. – Почему не идёшь?
– Я же маленькая, – в глазах Танзили засверкали искорки. – Всё равно толку от меня не будет.
– Танкистом будешь, – сказала Наташа, словно только этого и ждала. – Или разведчиком.
– Разведчиком! Разведчиком! – Катя даже захлопала в ладоши. – Раз маленькая, тебя никто не увидит.