Возвращение из мрака. Книга вторая - стр. 3
За окном начинал падать снег. В октябре.
Глава 2: Тени прошлого
"В глазах вернувшихся отражается бездна. И чем дольше они здесь, тем глубже становится эта бездна, пока не начинает смотреть в ответ."– Из дневника пропавшего Хранителя
Дом Искателей всегда казался Андрею средоточием времени – старые фотографии на стенах, пожелтевшие документы в шкафах, артефакты, хранящие отголоски прошлого. Но теперь, наблюдая за тем, как Маша изучает семейные альбомы, он чувствовал, что само время словно искривляется вокруг неё.
Она сидела в библиотеке третий час, перелистывая страницы с методичностью механизма. Её пальцы задерживались на фотографиях похорон, поминальных служб, кладбищенских процессий. В такие моменты воздух вокруг неё становился густым и холодным, как вода в глубоком колодце.
– Расскажи мне о них, – попросила она Елену Павловну, указывая на групповой снимок. – О тех, кто ушёл.
Елена Павловна, хранительница архивов Искателей, начала рассказ о старых членах общества. Андрей заметил, как с каждым упоминанием смерти глаза Маши становились всё ярче, словно в них загорались крошечные золотые искры.
– А эта фотография… – Елена Павловна закашлялась, её голос внезапно охрип. – Простите, что-то мне нехорошо…
– Продолжайте, – в голосе Маши появились новые обертоны, низкие и вибрирующие. – Расскажите мне о их последних минутах.
Книга в сумке Андрея завибрировала с такой силой, что он был вынужден выйти в коридор. Когда он открыл её, страницы были покрыты инеем, несмотря на тепло дома. Новые слова проступали как трещины на льду:
"Они питаются не только жизнью, но и самой смертью. Каждое воспоминание о потере делает их сильнее."
Вернувшись в библиотеку, он застал Елену Павловну сидящей в кресле, бледной как полотно. Маша держала её за руку, и на мгновение Андрею показалось, что он видит, как серебристые нити жизненной силы перетекают между ними.
– Мне кажется, вам нужно отдохнуть, – сказала Маша с улыбкой, которая была слишком широкой для человеческого лица.
Вечером того же дня Елену Павловну увезли на скорой. Врачи говорили о необъяснимом истощении, о том, что её организм словно разучился удерживать жизненную энергию.
Маша продолжала изучать фотографии. Теперь она часами просиживала в архиве, методично просматривая некрологи и записи о погребениях. Местный кот, живший в доме Искателей больше десяти лет, исчез после того, как она попыталась его погладить. Его нашли через два дня в дальнем углу подвала – окоченевшего, с широко раскрытыми от ужаса глазами.
– Я не понимаю, почему все так странно себя ведут, – сказала она отцу за ужином, идеально имитируя обиду в голосе. – Даже животные…
– Они просто не привыкли к изменениям, – Александр Маркович положил руку на её ладонь. – Дай им время.
Андрей видел, как пальцы Маши на долю секунды удлинились, прежде чем вернуться к человеческой форме. Он посмотрел на Веру, которая замерла с вилкой на полпути ко рту. Она тоже это заметила.
После ужина Вера перехватила его в саду.
– Ты видел, что она делает с фотографиями? – прошептала она, оглядываясь на освещённые окна дома. – Она не просто смотрит на них. Она… впитывает их. Истории смертей, горе тех, кто остался…
В темноте сада мелькнула белая фигура. Они замолчали. Маша стояла у старой яблони, её силуэт казался размытым, словно она существовала одновременно в нескольких местах. Когда она повернула голову в их сторону, её шея изогнулась под невозможным углом.