Восемь уровней игры Лила - стр. 3

– Эй, я же спал, – заворчал Раймонд, пока сестра, невысокая, тоненькая девушка с короткой стрижкой, открывала ставни, распахивала окна и бросала пустые бутылки в большой чёрный мешок.

– Видела бы тебя мама, – покачала головой девушка, вынесла бутылки на кухню и поставила на плиту кофеварку. – Ты себя просто губишь, – произнесла она громко, так, чтобы брат точно услышал. – Ты хоть помнишь, что сегодня за день? – последнюю фразу она выкрикнула.

Молодой мужчина медленно поднялся, опустил ноги на пол, собрал длинные гладкие волосы в хвост, встал, натянул штаны и вышел на террасу, вдохнув бодрый воздух английской деревни. Сегодня голова болела меньше обычного, меньше, чем все те разы, когда он оставался с друзьями допоздна последние месяцы.

Вернувшись в комнату, он накинул мятую рубашку, зашел на кухню, потрепал сестру по макушке и уселся за стол, обхватив голову.

– Чёрт, по-моему, мы вчера переборщили…

– Только вчера? – Майя хмуро поставила перед братом чашку с кофе, а сама уселась напротив.

Брат сделал глоток, причмокнув.

– Спасибо, ты меня спасла.

Майя подпёрла лицо ладонью.

– Я не смогу делать это вечно, тем более через десять дней я уезжаю, меня не будет три месяца. Тебе надо взяться за свою жизнь. Если бы не я, ты бы профукал встречу с банком, – Майя вздохнула. – Тебе надо взяться на ум.

– Просто мне нужна женщина, как ты, – брат нежно хлопнул Майю по ладони.

– Никто не будет с тобой нянькаться, – нервно цокнула Майя, – женщинам нужны сильные и решительные самцы.

Брат сделал зверское выражение лица и издал львиный рык.

– Я свирепая зверюга, поберегись, – и он набросился на Майю, клацая зубами, как дикий зверь, и делая вид, что царапает сестру острыми когтями.

Майя завизжала, и смеясь, оттолкнула брата. Она добавила в кофе овсяное молоко и сделала глоток, зажмурившись от удовольствия. Кофе с овсяным молоком действовало как бальзам, исцеляющий душевные раны, самая большая из которых была связана с Раймондом. Она поставила чашку на стол и впилась взглядом в белёсые узоры от молока на кофейной поверхности. Ей так хотелось защитить брата от всего того, что могло навредить, чтобы никогда больше с ним не случилось того, что произошло полгода назад.

Майя всё ещё корила себя за то, что не смогла разглядеть в той странной девушке опасность для брата. Именно она виновата в его затянувшейся депрессии, в том, что он полностью забросил любимое дело. А ведь всё так прекрасно начиналось. Новую избранницу и брата объединяла страсть к общему делу, за два года она стала не только его музой и любимой женщиной, но и партнёром по бизнесу. Как Майя не доглядела, не смогла понять, что Элизабет была не мягкой нежной кошечкой, а настоящей беспощадной тигрицей. Пожалуй, самая свирепая тигрица казалась безобидней, чем она. Взять и смыться, к тому же с лучшим другом, перед этим обобрав Раймонда. Когда произошёл весь этот ужас, Майя постоянно перечисляла в уме всё то, что могло насторожить её с самого начала: маникюр с длинными остро заточенными ногтями, накладные ресницы, глупые татуировки-утки и айфон в странном футляре банановой формы. И, конечно, её манера говорить. Элизабет то громко восклицала, то кривлялась и постоянно записывала ролики на тик-ток, где танцевала и пела тупые песни.