Ворожея - стр. 10
Вдруг всеобщую суматоху прорезал голос мальчика, перекричав даже петуха:
– Глядите! Глядите! Нечистик!
Селяне обратили взгляды в сторону, куда указывал малыш. У самой кромки на земле, промеж светом и тьмой, сидела черная кошка. Никто так и не признал в ней своего питомца.
– И правда, нечистик, – подытожил кто-то в толпе.
– Бей ее! – скомандовала девица с носом-морковиной.
В улепетывавшую прочь от огнища кошку тут же полетели десятки каменюк да палок, заготовленных как раз для такого случая. Ведь всем ведомо, что в купальскую ночь нечистики да ведьмари оборачиваются кем пожелают.
– Попал! – оповестил люд курчавый парень.
К нему отовсюду понеслась похвала. Ковыляющая кошка, как могла, спешила укрыться средь деревьев. Селяне сияли от радости – завтра хромота выдаст того, кто ведьмарит в деревне.
– Поймала! – объявила запыхавшаяся женщина, что умудрилась-таки сцапать своего петуха. – Вот только ума не приложу, как его через кострище заставить перелететь? Он же крылья расправит, да все в сторону норовит.
– Вяжи ему лапы! – предложил сын старосты. – Да крылья перетягивай.
– Это еще зачем? – удивился какой-то молодец.
– Эх, ты простых вещей не разумеешь, – хмыкнул богатырь.
– Вяжи, – поддакнул староста.
Женщина откуда-то выудила веревку и обмотала лапы да крылья непослушной птицы. Петух истошно вопил да дергал головой.
– Ах ты, дурень с гребнем! – завопила хозяйка, когда клюв все ж сыскал ее палец.
Богатырь ловко перехватил петуха и кинул через костер. На той стороне огнища птица шмякнулась на землю.
– Не ушибся б хоть, – заволновалась бабка. Но тут же по смеху толпы поняла, что с петухом ничего не случилось. Оскорбленная бестолочь, высвободившаяся из пут, махала крылами, намереваясь и теперь улизнуть куда подальше. Сын старосты мигом ухватил неудачливого беглеца за хвост.
– Вот, спасибо тебе, Алесь! – бабка крепко держала горе-птицу. – Разумный у тебя сын вырос, Череда! Пусть даруют боги ему жену – красавицу да хозяюшку ладную!
Как Милава ни старалась, но кузнецов так и не сумела отыскать. Видать, младшего староста снарядил-таки устранять промах. А старшой, поди, рыщет где-то… Точно в подтверждение догадки, откуда-то донесся протяжный волчий вой. Но никто, кроме ворожеи, в угаре празднества да азартной поимки петуха не обратил на него внимания.
– А-а-а! – внезапно закричали девицы. С их хорошеньких ликов, распущенных волос да льняных рубах медленно стекала грязь. Молодцы-виновники лишь хохотали, отставляя в сторону уже не потребное оружие – пустые ведра. Вот только не ожидали они, что кое-кто из красавиц-молодиц все ж поспел подготовиться к такому повороту событий. Несколько светлых рубах мелькнуло в темноте, но, когда жертвы их заприметили, оказалось слишком поздно. Хрупкие, но проворные ручки схватили ушаты, давеча наполненные жижей с ближней топи, и окатили удальцов с головы до ног.
– Ловко они вас! Куда там грязи липкой супротив трясинного смрада! – дети и старики хохотали так, что их животы чуть не трещали. Бравые молодцы нынче больше напоминали то ли багников, то ли болотников. Но они и не думали сдаваться так быстро. Трое уцелевших понеслись за границу света за новой порцией ведер с грязью. Вот только девицы скоро догадались о задуманном, а потому с визгом и криками понеслись к реке. Молодцы – за ними.