Вопрос и ответ - стр. 33

Мы сидим на скамейке рядом с магазином, пока Коринн и еще одна ученица по имени Тея закупают все необходимое для лечебного дома – готовятся к новому притоку пациентов.

Я оглядываюсь по сторонам. Если не всматриваться как следует, можно подумать, будто ничего не произошло. Магазины и лавки открыты, по улицам снуют люди – в основном пешком, но кое-кто на лошадях и мопедах. Обыкновенный день из жизни обыкновенного города.

Но потом начинаешь замечать, что люди на улицах никогда не заговаривают друг с другом, а женщин выпускают только днем, не больше чем на час и группами по три-четыре человека. Эти группы никогда не вступают в контакт с другими. Мужчины Хейвена к нам тоже не подходят.

На каждом углу стоят солдаты с винтовками наперевес.

Звякает дверной колокольчик. Из магазина вылетает Коринн с дюжиной пакетов в руках и багровым от гнева лицом. За ней семенит Тея.

– Хозяин магазина сказал, что о спэклах ни слуху ни духу с того дня, как их забрали! – восклицает Коринн, с размаху ставя сумки мне на колени.

– Коринн и ее ненаглядные спэки, – язвительно говорит Тея, закатывая глаза и вручая мне второй пакет.

– Не смей их так называть, они спэклы! – осаживает ее Коринн. – Если даже мы не в состоянии хорошо с ними обращаться, то чего ждать от него?

– Прости, Коринн, – вздыхает Мэдди, прежде чем я успеваю вставить свой вопрос, – но тебе не кажется, что разумнее сейчас беспокоиться за себя? – Краем глаза она следит за солдатами, которые явно заметили повышенный тон Коринн, но пока ничего не предпринимают, так и стоят, облокотившись на перила продуктового магазина.

Стоят и смотрят.

– Мы поступили с ними не по-людски, – говорит Коринн.

– Да, но они ведь и не люди, – шепотом возражает Тея, тоже поглядывая на солдат.

– Тея Риз! – На лбу Коринн выступает синяя венка. – Да разве может целительница позволять себе подобные…

– Да, да, ты права, – пытается успокоить ее Мэдди. – Мы ужасно с ними обошлись, я согласна. Все согласны, но что мы могли поделать?

– Да о чем вы говорите? – наконец вставляю я свое слово. – Что значит «ужасно обошлись»?

– Лекарство, – выплевывает Коринн, словно это ругательство.

Мэдди с досадой вздыхает и поворачивается ко мне:

– Благодаря спэклам мы узнали, что лекарство действует.

– Вот-вот. Его на них тестировали, – добавляет Коринн.

– Только для них это вовсе не лекарство, – продолжает Мэдди. – Спэклы не умеют говорить, понимаешь? Они иногда цокают языками, но это примерно то же самое, что наш щелчок пальцами.

– Шум был их единственным способом общения, – добавляет Тея.

– И тут выяснилось, что они могут прекрасно понимать наши приказы и без Шума. – Коринн опять повышает голос. – Кому какое дело, что они не смогут общаться между собой?

Я начинаю понимать:

– И лекарство…

Тея кивает:

– Оно делает их покорнее.

– Лучше рабов и пожелать нельзя, – с горечью добавляет Коринн.

От удивления я разеваю рот.

– Они были рабами?!

– Ш-ш-ш… – резко осаживает меня Мэдди, бросив взгляд на солдат. Из-за тишины, окружающей их во всеобщем рёве, они кажутся зловеще пустыми.

– Мы фактически отрезали им языки, – продолжает Коринн уже тише, но все еще негодуя.

Мэдди уводит нас по улице, то и дело оглядываясь на солдат.

Те провожают нас взглядами.

Мы молча возвращаемся к лечебному дому и входим в двери, над которыми нарисована протянутая синяя рука. Когда Коринн и Тея проходят внутрь, Мэдди хватает меня за руку и задерживает на пороге.