Вооружены и прекрасны - стр. 38
Он оказался неожиданно маленьким – всего одна комната с колоннами и пышно украшенным алтарём, на котором стояла статуя богини. Богиню я определила, как легендарную Женщину-Змею, потому что нижняя половина тела у неё была змеиным хвостом. Справа и слева от алтаря стояли высокие фарфоровые вазы с цветами, а на стенах висели сюжетные картины – боги спасали людей от всевозможных бедствий. Вот богиня-змея уносила кого-то в море, прочь от пожара на берегу. На других картинах – возносила бесчувственную женщину к небесам, защищала дровосека от тигра, подавала еду нищим. Везде висели бумажные амулеты со священными иероглифами, стояли чаши с рисом и душистыми лепестками, курились ароматические свечи…
- Она здесь, Даньде, - сказал старик, подходя к самому алтарю.
На полу, на носилках, лежало тело, прикрытое белой тканью до подбородка и белым платком до бровей. Я сразу перестала глазеть по сторонам и опустилась на колени, сдвигая белую ткань. Дандре, поколебавшись, тоже встал на колено рядом со мной и первым делом внимательно осмотрел руки покойной.
- Ногти не поломаны, - сказал он вполголоса. – Не похоже, что она сопротивлялась.
- А вот это на что похоже? – спросила я, раздвигая на груди девушки погребальный халат.
Чуть повыше тугой повязки, стягивающей грудь покойницы вместо лифчика, были видны следы от уколов чем-то острым и тонким, а на руках повыше локтей я обнаружила синяки.
- Они несвежие, - сказал Дандре. – И сразу видно, что были нанесены в разное время. Вот эти – давно, а вот эти – пару дней назад.
- Вы прямо судмедэксперт без диплома, - проворчала я, но мысленно с ним согласилась.
- Я – кто? – приготовился разобидеться он.
- Судебный медицинский мастер, - перевела я ему на китайский. – Это комплимент, не вставайте в позу.
Он засопел, но, по-моему, остался доволен.
- Надо поговорить с её родителями, - сказала я, быстренько приводя в порядок тело – укрывая тканью и поправляя полоску бумаги с иероглифами, положенную поперёк лица. – Очень интересно, откуда у девушки эти синяки и уколы.
Старик наблюдал за нами молча, а когда мы с инспектором поднялись с колен, отряхивая штаны, проводил нас опять к боковой двери.
- Это кто? – спросила я у Дандре шёпотом.
- Ли Тан, - так же шёпотом ответил инспектор. – Он староста храма. Уважаемый человек.
- А-а, - протянула я. – А что там насчёт зелёных глаз? Какие-нибудь суеверия?
- Потом скажу, - шикнул он на меня.
Старик вывел нас из храма и закрыл за нами дверь. Мы снова встали за колонной, наблюдая, как люди вереницей заходят в храм, чтобы попрощаться с умершей Сяомин, и выходят, отправляясь по своим делам, тут же начиная болтать про покупки, налоги и продажных чиновников.
- В нашей стране не любят зелёный цвет, - пояснил Дандре, прислонившись к колонне плечом. – Зелёный – это цвет предательства. Так что госпоже суперинтенданту не повезло. У неё глаза предательницы.
- Какой бред, - только и вздохнула я.
- Согласен, - коротко поддакнул инспектор.
- Ого! Вы со мной согласились? – поразилась я. – С чего бы это? Погода, вроде, не менялась.
- Не надо думать, что все мы здесь варвары, - сказал Дандре веско. – Да, многие мои соотечественники верят в демонов и порчу, и считают зелёные глаза символом предательства, но, поверьте мне – поживёшь тут, ещё не в такое поверишь.