Волчья дорога. История времен тридцатилетней войны - стр. 18
– Да, капитан, такого быстрого бега я давно не видел. Надо будет наших орлов подучить…
– Только берет не потеряйте и наши себя ещё покажут… герр оберст… – страх ушёл, Якова почти против воли потянуло на веселье… тут он напомнил себе, что пехотному офицеру ржать как лошадь неприлично, отвернулся и пошёл к солдатам.
Спасённую Рейнеке попытался донести до лагеря сам, не доверяя никому такое дело. Итальянец Лоренцо сунулся было – то ли помочь, то ли посоветовать что-то весёлое. Сунулся и отлетел, как ошпаренный. Впрочем, голосу разума в лице увязавшейся за мужем Магды парень вскоре внял. Спасённую девушку – капитан заметил длинную прядь волос – уложили на сымпровизированные Гансом носилки. Дальше солдаты дошли без приключений. И ношу свою драгоценную донесли, даже не уронили ни разу.
Пока капитан сдавал лошадей, церемонно извинялся перед французами – гигант де Брасье извинения принял, пусть и с ворчанием – Магда бесцеремонно заставила юнкера уложить его ношу на лавку и погнала за водой. Солдаты сгрудились вокруг, Яков подошёл тоже – интересно было посмотреть, из-за кого чуть не пришлось под крестьянскую косу подставляться.
Девушка. Совсем молодая, лицо – простое, круглое с россыпью ярко-рыжих веснушек. Довольно милое… Яков скосил глаза на Рейнеке и подумал, что вслух это говорить не стоит. Не типичное для этих мест лицо, капитану почему-то пришёл на ум полковник О'Рейли. Яков даже пытался вспомнить, а не проходил ли их полк в этих местах лет эдак пятнадцать – шестнадцать назад. Лицо бледное, щеки горят, глаза – закрыты.
«Если умрёт – будет обидно. Зря подставлялись» – подумал было капитан, но тут девушка на мгновение открыла глаза и прошептала пару слов. Капитан расслышал «Милый ангел», а дальше шёл совсем бред. И провалилась в беспамятство снова.
– Что с ней? – спросил Рейнке сам не свой от волнения. Магда пощупала девушке лоб и от души выругалась.
– Да заморозили девчонку, ироды деревенские. Вон, горит вся. Шутка ли мороз такой… простудилась…
Пристроившийся в углу у печки мастер-сержант на этих словах весело хмыкнул:
– Простудилась, бедная. На костре стоя. Ну точно, ведьма… Эй, Рейнеке, я же шучу… – поспешно добавил он, видя как юнкер тянется к кинжалу.
Капитан подумал, что теперь без него разберутся и ушёл наверх. Спать хотелось ужасно.
1—10
Решения
Комната Якову досталась маленькая, тёмная и довольно грязная. Но кровать в ней нашлась и даже стол с табуреткой. Капитан сел на тонкий матрас, огляделся – клопов вроде нету и подумал, стоит ли раздеваться или судьба подкинет ещё один аларм на ночь глядя. Потом решил, что на сегодня приключений достаточно и начал стаскивать с себя сапоги. Стащил один и тут в дверь постучали. Тихо, но настойчиво…
– Да, – прорычал Яков. Дверь распахнулась. На пороге статуей застыл Рейнеке. «Опять он, – подумал капитан, – но в этот раз, хотя-бы одет для разнообразия».
– Что случилось?
– Герр Капитан, я… я протестую.
– По поводу чего?
– Вы говорили, про передачу нашей, – тут парень на миг замялся, – в инквизиционный суд.
Якову остро захотелось рассмеяться. А потом взять и загнать парня в самый дальний караул до скончания времён, чтобы не издевался на ночь глядя над офицерами. Но потом расхотелось. Очень уж серьёзно выглядел пацан. Очень уж прямо держался. Даже кафтан застегнул на все пуговицы. Поэтому капитан просто сплюнул и выругался.