Византийская ночь. Славяне во Фракии - стр. 66
Толпа по сторонам отступила к более высоким чем в малых селениях склавин жилищам, сараям, деревьям, ограждениям для скота и птицы. Сквозь звуки движения доносилось гагатание гусей.
«Вот и тут люди живут, – подумал Амвросий, вдруг заметив, как рыжая коса мелькнула между двух баб в накидках из овчины. – И всем-то интересно на нас поглазеть! Вон сколько набежало…» Он внезапно ощутил гордость по случаю своей принадлежности к этой процессии германских перебежчиков.
Лед трещал под копытами коней. Темным потоком шли варвары по замерзшей деревянной улице скифской крепости. Амвросий ощущал, что была она больше всех виденных им скифских поселений.
– Не спите, братцы! – крикнул седоусый десятник.
Но никто и не думал закрывать глаза. У всех прибывших они были широко открыты. Мальчик чувствовал охватившее его спутников оживление. Люди умолкли, но были полны энергии. Смирный невысокий желтоватый мерин безмятежно нес маленького римлянина на своей спине. Амвросий давно позабыл первый страх от нахождения в седле, хотя все еще не чувствовал себя верхом уверенно. Шквал новых впечатлений заставил ребенка забыть обо всех прежних тревогах.
– Добро! Здоровы будьте, гости! – выкрикивали редкие зеваки.
Амвросий вертел головой, ища на лицах новые, непонятные ему выражения. Ему нравились строгие светлые лица женщин, усатые, гладкие и, реже всего, бородатые лица мужчин. Открытый нрав чуял малыш в этих людях. Новыми казались ему одежда, форма домов, сам путь, выложенный деревом. На миг мальчику вспомнилось первое скифское селение, где все обитатели вышли встречать готов. Тогда он впервые увидел детей, женщин, а не только воинов. За оградой отряд угостили горьковатым хлебом, солониной и моченной в меде репой.
Сбруи на конях готов сверкали начищенными бляхами.
– Хвала господу, мы на месте, – пробормотал Алавив. – И девок покрасивше я уже себе высмотрел. Решу еще, с какой веселиться.
– Ну-ну, тут и без нас женихов хватает, – возразил ехавший впереди германец в потертой шубе. – Гляди, белобрысый, не обожгись. Намотает тебе какой скиф усы на кулак за свою веселую жену.
Амвросий с омерзением подумал о криках, что обычно издают мужчины и женщины, оставшись наедине. «И почему животные делают это молча? – спросил себя мальчик. – И зачем вообще нужно валяться вдвоем по углам в обнимку да еще…» Он поморщился. Христианину не полагалось долго думать о подобных вещах.
Доехав до центра городища, путники остановились. Рыва со своими склавинами отделился от отряда и направился к дому князя. Готы выстроились на площади ровными рядами. Они заполнили почти все пространство.
– Оставайтесь в седлах! – прокричал Феодагат своим людям и поскакал к рубленому узорному крыльцу двухэтажного дома.
Вскоре Амвросий увидел Даврита, о котором слышал уже так много. Князь был облачен в сверкающий пластинчатый доспех и ярко-зеленый плащ. Мех на его шапке отливал голубизной. Широкой немного раскачивающейся походкой Даврит подошел к своему коню. Легко забрался в седло. Примеру его последовали и другие, только что вышедшие из бревенчатого жилища люди.
«Жаль! Из-за этих громадных спин почти ничего и не видно, – подумал мальчик. – Вот бы мне сейчас враз вырасти!» Он приподнялся, уперев руки в переднюю луку, но это не помогло увидеть больше.