Вирус молчания - стр. 2
Рядом со мной стоял тот самый классический неприятный тип, источавший густой коктейль из ароматов пота, чеснока и вчерашнего перегара. По его круглому, разгоряченному лицу стекали целые ручьи. Он тяжело дышал, и мне казалось, что я чувствую его дыхание. Рядом с ним, втиснутый в толпу, стоял парнишка в наушниках. По всей видимости, студент. Об этом кричал рюкзак за его плечами и потрепанный учебник литературы в руках. Наверное, учил домашку, пока стоял на остановке.
Маршрутка сделала очередной резкий поворот. Студент не удержался на ногах и повалился на моего соседа, как мешок с костями. Мужчина, по всей видимости, только и ждал подходящего момента, чтобы вылить на кого-нибудь своё утреннее негодование.
«Ослеп, что ли?!» – завопил он на весь общественный транспорт, и его голос, хриплый и громкий, резанул по ушам.
«Простите! Я случайно!» – запальчиво оправдывался парень, срывая наушники.
«Ещё бы ты специально! Напялил наушники и ничего не замечаешь! Вы, молодежь, совсем распустились! Пороть вас всех надо!»
Я слушала его сумасшедшие вопли и думала только об одном: поскорей бы он заткнулся. Но мужчина даже не думал замолкать. Он брызгал во все стороны слюной и кричал, кричал, кричал. Его лицо стало еще краснее, почти багровым. Широкие ноздри раздувались, и из них торчали длинные, противные волоски. Вскоре к нему присоединилась пожилая женщина с сумкой-тележкой, с лицом, вечно недовольным, застывшим в гримасе.
«Согласна. Молодёжь совсем распустилась. Вот в наше время…»
Еще один резкий поворот, еще один толчок. Несчастный студент старался изо всех сил удержаться на ногах, вжимаясь в толпу, но все же пошатнулся и немного задел сидящего рядом старика. Тот незамедлительно заворчал на весь автобус.
«Аккуратнее нужно! Ты мне чуть плечо не вывихнул. Вот покалечил бы, кто за мной тогда ухаживал бы? Да я тебя тогда по судам затаскал бы!»
«Правильно, правильно! С такими только так и надо!» – подхватила пожилая женщина, с наслаждением качая головой.
«Да не так с ними надо! Пороть их с раннего детства нужно!» – орал все тот же мужчина, и его вопль, казалось, заполнил собой все пространство, вытеснив воздух.
Когда же выносить этот гвалт, эту какофонию злобы и глупости стало уже совершенно невмоготу, моя рука сама потянулась в карман. В нем холодным пятном лежал тот самый пульт. Я не думала о последствиях, не думала о записке. Я думала только об одном – о тишине. О благословенной, святой тишине. Я достала пульт и, не глядя, нажала на первую попавшуюся кнопку.
Голоса стихли. Резко. Мгновенно. Как будто кто-то вырвал шнур из розетки, питавшей весь этот шум. Какое же это было блаженство – наслаждаться миром без пустого трёпа, брани, матов и прочей гадости, извергаемой человеческими устами. Впервые за долгое время я услышала собственные мысли. Их больше не перебивали, не перекрикивали чужие голоса.
Но, посмотрев на лица попутчиков, я поняла, что они не разделяют моего мнения.
Кто-то сидел с широко раскрытыми глазами, не понимая, что только что произошло. Другие, бледные, пытались выдавить из себя хоть какой-нибудь звук, но их рты открывались и закрывались в абсолютной, звенящей тишине. Третьи испуганно озирались по сторонам, ища источник этой аномалии. Мужчина, мгновение назад обрушивавший всё своё негодование на бедного парня, теперь схватился за свое горло толстыми пальцами и, как рыба, беззвучно шлепал пухлыми, влажными губами. Его багровое лицо начало синеть. Эта картина меня позабавила.