Вера и рыцарь ее сердца. Книга четвертая. Жизнь без десерта - стр. 3
Ну вот, как всегда, она забыла выключить свет в бане. В длинной ночной сорочке, с наброшенной на нее фуфайкой и в домашних тапочках на босу ногу Вера пробежалась в баню, вывернула лампочку под потолком и поспешила обратно. Но у самого крыльца она вдруг остановилась и сделала три шага назад для того, чтобы разглядеть лучше ночное небо, закрытое с четырех сторон домом, высоким забором и дворовыми постройками. Пусть у нее тяжелели от инея ресницы, пусть мороз холодил пальцы ног, но разогретая баней кровь, еще гудела в ее теле. Стоя посреди снежной дорожки между крыльцом и баней, она подставляла себя морозу, чтобы тот остудил мучившее ее постыдное желание быть любимой мужчиной, которого нет.
Женщина с какой-то непонятной надеждой всматривалась в вышину, где в кромешной тьме тихо блистали звезды, свидетели ее позорного одиночества.
Какой она видится звездам издалека? Несчастной женщиной? Ломовой лошадью?
Мороз пробирался к сердцу, а ее сердце было уже давно остыло и уже не мечтало о высоком. О какой романтике можно было говорить, если даже Деда-Мороза она с радостью бы обогрела в своей постели.
Вера еще раз пристально посмотрела ввысь, и, отведя взгляд от звезд, решительно оправилась назад, в еще теплую баню. Ощупью стащив со скамейки теплое байковое одеяльце, она вышла на мороз и расстелила одеяло посередине снежной тропы между домом и баней, грузно опустилась на одеяло коленями и замерла. Через какое-то время, в морозной тишине послышался ее страстный шепот.
– Бог на небесах, … мне стыдно. Дай мне …, пожалуйста, … мужчину.
Произнести эту просьбу было трудно, но слова уже сорвались из ее уст, и никто не устыдил Веру за неприглядную откровенность. Ночь равнодушна в таким падшим женщинам, как она, а бог? А Бог тем более!
– Бог, ты прости за мою просьбу. Я ведь знаю, что ты меня слышишь. Знаю, что не все хорошо, что хочется …, но как мне вытерпеть еще одну ночь в одиночестве?
Опять тишина, тьма и немигающие злые звезды.
Вера немного помолчала, оглядываясь вокруг себя. Ни одна звездочка с высоты не упала, не одна ветка не хрустнула. Знамений не было. Она поднялась с коленей, дрожа от холода, и быстро поднялась на крыльцо. Дома ее ждали мягкая постель и тепло.
Уходя в дом, она не заметила, как ей вслед горько вздохнуло морозное небо.
Как было Вере знать, что за тысячи километров от ее дома, в этот час смотрел в темнеющие сумерки тот единственный мужчина, кому она была предназначена судьбой. Сердце Ронни не екнуло от зова тоскующей вдалеке суженой, таким слухом оно не обладало. Мужчина впервые за долгие годы чувствовал себя свободным человеком. Брачные оковы рухнули, а его душа еще не могла в это поверить. Мужчина наслаждался жизнью, как голодный человек на пиру, поэтому даже намек на повторную женитьбу воспринимался им как проклятие.
Да, для этих двоих рассвет еще не наступил.
Сытые дети спали. Вера, еще немного покрутившись на кухне, проверила печи и задвинула задвижки, чтобы тепло не уходило в тайгу. Потом довольная собой она улеглась в кровать с книгой в руках. Это книга называлась просто и страшно: «Диагностика кармы».
Эту книгу посоветовала ей прочесть соседка, учительница математики, что поселилась с семьей за оврагом. Конечно, Вера знала о карме, но при чтении этой книги она приходила в ужас. Получалось, что человек родился на свет, что быть тут же проклятым, даже от собственной мысли. Как прикажите людям жить, если каждое его необдуманное слово или желание могло обернуться гибелью, не только человека, но и его рода.