«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - стр. 33
Своеобразное мышление китайцев следовало обязательно учитывать при привлечении к сотрудничеству с разведкой лиц из числа местного населения. Вербовка в Китае представляла собой трудную и сложную задачу для разведчика. Дать единый рецепт для вербовки китайца не представлялось возможным, как, впрочем, невозможно было дать его и для всех остальных стран. Вербовка агентов напрямую была связана с индивидуальностью лица, привлекавшегося к сотрудничеству с разведкой, а поскольку не существовало двух совершенно одинаковых индивидуумов, постольку и при вербовке нельзя было пользоваться одним и тем же методом, а в каждом отдельном случае следовало изыскивать различные подходы и применять новые методы. Все сказанное не означало, что не существовало общих подходов при вербовке китайцев первой трети XX в., исходя из их национально-психологических особенностей.
Задача вербовки китайцев усложнялась ещё и тем, что китайцы, как отмечалось выше, мыслили иначе: китаец мыслил так же, как и писал, – образами. Пока с китайцем говорили о вещах и предметах, которые он легко воспроизводил у себя в голове, китаец всё понимал и усваивал, но как только речь заходила об отвлечённых понятиях, китаец только делал вид, что понимает.
Поэтому разведчикам в Китае следовало вырабатывать у себя способность все отвлечённые понятия в разговоре передавать так, чтобы китаец мог всё сказанное представить в виде образа. При разговоре с китайцами рекомендовалось говорить, как правило, короткими фразами и, закончив одну мысль, следовало незаметно задать вопрос, из ответа на который можно было заключить, понял ли вас собеседник, а главное, понял ли он вас так, как вы этого хотели. Это было особенно важно ещё и потому, что большинству разведчиков приходилось разговаривать с китайцами через переводчиков, а почти все переводчики (исключения были очень редки) при переводе вставляли много отсебятины, разбавляя мысль разведчика своими пояснениями. От этого очень часто случались большие ляпсусы.
В 1926 г. перед пекинской резидентурой была поставлена задача выяснить, в каких районах Хэнани дислоцируются отряды «Красных пик» и связаны ли они с Фань Синминем, командиром 13-го корпуса. («Красные пики» – организация деревенской самообороны в Китае, члены которой были вооружены пиками с красными кисточками. Возникла во втором десятилетии XX века, боролась с грабежами и произволом милитаристских войск.) Для выполнения этой задачи был выбран агент – китаец, окончивший трёхмесячные курсы разведки и уже проработавший месяцев пять самостоятельно. Переводчик при постановке задания был из русских, выросший в Китае и говоривший по-китайски лучше, чем по-русски. Понадеявшись на то, что и агент, и переводчик достаточно опытны, руководитель агента не стал уточнять, насколько правильно понято агентом задание. К этому следовало добавить, что агентом был бывший студент Пекинского университета, коммунист.
Агент, получив задание, уехал и пропадал месяца полтора, и в резидентуре уже посчитали его погибшим. Вдруг он появился и представил целый доклад о проделанной работе. Оказалось, что агент был занят организацией отрядов «Красных пик» и связью их с Фань Синминем. Донесение заканчивалось просьбой предоставить ему оружие, которое он обещал достать для отряда у левых гоминьдановцев (последнее было сказано в целях конспирации). Когда стали выяснять, почему всё это произошло, то оказалось, что переводчик во время передачи задания был настроен философски и вместо того, чтобы передать задание, пустился в пространное объяснение того, какую пользу могут принести «Красные пики» и как важно их организовывать для пользы китайской революции.