Валькино детство - стр. 9

– Ну, пойдём, с собаками познакомлю.

Он чуть приобнял меня ладонью за плечо и повёл к двум широким вольерам.

– Значит так, это Акван, – при этих словах Матвеич отварил решётку, выпустившей из своего обиталища мощного грозного чёрного датского дога, который, подойдя ко мне, обнюхал меня с ног до головы и молча облизнулся.

– А это Полюс, – хозяин выпустил второго пса – молодую немецкую овчарку. Тот коротко обнюхал меня и, как мне показалось, приветливо кивнул.

– В общем-то, вот, – заключил Игнат Матвеевич. – Это будут твои помощники на сегодня. От тебя требуется только приглядывать за стадом в поле. Дорогу дотуда они сами знают. Просто будь начеку, пока я не вернусь. Ну что, всё ясно?

– А меня не покусают? – робко спросил я, с опаской глядя на Аквана, которого, казалось, вообще ничего не интересует, ибо он просто сел, устремив взгляд куда-то в землю.

– Да брось ты глупости говорить! – усмехнулся Матвеич. – Взрослый же парень. Собачки у меня умные, спокойные, на хороших людей не кидаются. Ты ж хороший, верно? – при этих словах он мне подмигнул.

– Верно, – улыбнулся я в ответ.

– Ну вот и ладно!

Матвеич легко похлопал меня по плечу и направился к высокому коричневому амбару, где, собственно, и жили коровы.

Распахнув массивные двери, он выпустил всё стадо на воздух.

С фырканьем и мычанием выходили животные из своего дома, незаметно выстраиваясь в колонну друг за другом, чтоб протиснуться в калитку, ведущей с участка к полю.

Полюс тут же встрепенулся и словно вихрь помчался впереди стада, обгоняя массивных неуклюжих подопечных.

Акван продолжал мирно сидеть, еле слышно посапывая себе под нос. Лишь когда последняя корова оказалась за калиткой, он поднялся и неспеша посеменил к выходу. За ним же двинулся и я.

Путь до поля оказался не долгим.

Должно быть сказывалось моё волнение и невероятное увлечение процессом.

Коровы, выйдя на сельскую дорогу, довольно быстро вернулись в свой прежний неуклюжий порядок и неспешно топали к своей огромной кормушке, кряхтя и фыркая с каждым новым шагом.

Полюс нарезал круги вокруг стада, высунув язык не то от экстаза, не то от жары, а в глазах его виделось то самое подростковое веселье и азарт, которые я столько раз замечал в сыне Игната Матвеевича – Ване.

Акван как будто сам превратился в корову, потому как даже чуть отстал от общей массы и неспеша брёл за ними, иногда лениво поглядывая по сторонам.

Я же шёл сбоку от стада, стараясь смотреть одновременно во все стороны сразу и крепко сжимая свисток в руке, чтобы быть готовым на случай, если откуда-то – да хоть с неба – появится злобный волк, как из сказок.

Долго ли, коротко ли, а мы вышли к полю – к широченному зелёному пространству с редкими тоненькими деревцами, за которым где-то вдалеке виднелся густой, казавшийся непроглядным, лес.

Утренняя роса ещё не успела до конца испариться с травинок и отражала падающие на неё солнечные лучи, от чего казалось, будто всё пространство пред нами усыпано мелкими алмазами.

Коровы, тем временем, не разделяли моих восхищённых взглядов на природу. Они просто пошли в поле и организованной кучкой принялись жевать влажную траву, то и дело фыркая и пихая друг друга в бока головами, когда сосед слишком надолго застаивался на месте.

Акван безучастным взглядом посмотрел на это действо и лениво прилёг чуть поодаль под одним из тех немногих деревьев, что росли здесь.