Валькино детство - стр. 14

И вновь мы с воодушевлением принялись за труды. Мы с Никитой лепили и катили свой шар довольно солидных размеров, а Андрей с Димой свой. Как-то само собой получилось, что мы двигались навстречу друг другу и, не сговариваясь, ускорили темпы, чтобы в решительном столкновении соединить получившиеся комья.

Получилось! Большие снежные шары довольно легко и крепко сцепились друг с другом, а мы уже вчетвером с большим трудом пытались водрузить получившееся нечто к Чижу, который с безудержным смехом принимал наше творение.

Чуть подровняв и долепив туловище, он встал на него ногами, проверяя на прочность.

– Ну, вроде устойчиво! – сообщил он нам со своей высоты. – Кто хочет слепить голову?

– А какой она должна быть? – спросил я.

– А давайте она будет совсем крохотной, – предложил Андрей. – Чё зря тяжести-то тягать?

Никита, тем временем, уже слепил небольшой снежок и кинул Чижу. Тот его ловко поймал и, оценивающе взглянув, с пафосным торжеством водрузил на туловище. Снеговик был готов.

– Ну и тита-а-а-ан! – с восхищением воскликнул Дима.

– Ага!.. – вторили ему мы, оглядывая наше снежное творение.

– А чё теперь-то? – спросил Андрей.

– Ну-у-у…, – хотел было начать свою новую мысль Чиж, но в этот момент в его голову прилетел снежок, рассыпавшийся об шапку.

Все сразу же повернулись на Никиту, который с весёлой улыбкой уже готовил новый снежок.

– В укрытие! – крикнул Андрей, и в этот момент снежок прилетел ему в грудь.

Мы же с Димой успели отпрыгнуть за снеговика и, не сговариваясь, начали лепить снежки для ответного огня.

Никита же уверенным бегом перешёл в наступление, уворачиваясь от снежков очухавшегося Чижа, но тут же был вынужден как минимум упасть брюхом на снег, так как был встречен ответным обстрелом от нас с Димой.

Завязался спонтанный снежный бой, который мало-помалу, под общий хохот и вопли перерос в беспорядочную бойню, где каждый стал сам за себя.

Всюду летали снежки и клубы пара из ртов разгорячённых ребят.

Постепенно небо стало темнеть, чего мы по началу особо не замечали, однако, когда видимость значительно снизилась, бои перешли в более близкие столкновения – чтоб не промахнуться, приходилось бросать снежки практически в упор к предполагаемому противнику.

И вот, я подбегаю, как я вычислил, к Андрею, чтобы обрушить на его голову очередной снежок, как вдруг он оборачивается, резко хватает меня за ногу, пользуясь своими массивными габаритами и кидает куда-то в сторону.

Долго летел или нет – я уже точно не скажу, но хорошо помню, что резко врезался в какую-то, на удивление, мягкую стену, что обрушилась перед моими глазами мелким рыхлым снегом.

По началу было немного смешно и совсем не холодно – всё-таки, я был в зимнем комбинезоне и шапке. Потом потихоньку стало замерзать лицо, на которое налип снег, но я не мог ничего сделать, ибо руки и ноги увязли в бесформенной белой массе. Я лишь молча смотрел на темнеющее небо, сквозь пелену небольших снежинок и льда.

Сколько точно я так проторчал – не знаю, но ребята довольно быстро поняли, что среди них кое-кого не хватает и принялись вытаскивать меня из ловушки.

– Валя! – кричал Чиж. – Валька, ты живой?

– Живой…, – откашливаясь и тряся головой, отвечал я.

– Замёрз?

– Чуть-чуть…

– Ну ладно, ребята, темнеет уже. Ща предки вопить начнут по наши души, а нам ещё через всё село пилить. Погнали!