В постели с тобой - стр. 23
6. 3 Павел
В тот день я сидел у себя в кабинете, и не мог сосредоточиться на цифрах. Как странно, расчёты всегда были моим слабым местом: одним лямом больше, одним меньше, для меня это никогда не имело значения. В какой-то момент, когда я понял, что в мире действует закон больших чисел и ничего больше, я окончательно перестал считать копейки. К сорока годам я успел построить уже довольно крупную личную империю на костях, нефти и железе и мог бы продавать мотивационные марафоны для страждущих бабла и успеха и собирать стадионы, как этот клоун Тони Роббинс, но единственный секрет, который я мог бы раскрыть и бесплатно, был всё тот же: чем больше объём выборки, тем больше вероятность, что результат будет близок к ожидаемому. Никакой магии. Просто берите больше денег. Покупайте не пачками, а вагонами, не отделами, а корпорациями. Большое к большому.
Поэтому во всех своих отчётах я смотрел только на самые крупные значения: оборот, выручка и прибыль. И принимал решение. Если цифры были достаточно большими. Для меня. В моей категории чисел. Никаких промежуточных значений: всей этой шелухой занимались мои многочисленные подчинённые и аналитики.
И я придерживался этого принципа во всём остальном: просто брал самое дорогое, и не раздумывал. Зачем, если это уже сделали за меня? Мебель для дома и рабочего кабинета я просто покупал у самых известных мастеров и брендов. Одежду — известных марок. Отели, тачки, недвижимость — всё так же руководствуясь этим правилом. Экономил своё время. Которое стоило очень дорого. Мой мир был поделен на две половинки: на ту, где всем приходилось мучительно делать выбор, взвешивая каждый шанс и копейку, и ту, где всё уже было предрешено и поделено, и оставалось только взять желаемое. И я просто брал. Брал то, что хотел.
Как странно, что когда мне позвонил Тимур, у меня в колонке играла та песня Стинга. Mad About You.
I'm lost without you, I'm lost without you
Though all my kingdoms turn to sand
And fall into the sea
I'm mad about you, I'm mad about you*
(*Я пропадаю без тебя, я погибаю без тебя,
Хотя все мои королевства обратились в песок
И упали в море
Я схожу по тебе с ума, из-за тебя я теряю рассудок...)
И моё сердце сжалось в тугой комок, как и тогда, почти четверть века назад. Я был уверен, что за эти годы возмужал, окреп, и такие ненужные и глупые вещи, как эмоции и чувства, больше не могут управлять мной. Но нет, они всё-таки копошились где-то в глубине моей темницы, куда я их запрятал, и иногда начинали жалобно поскуливать, когда что-то вдруг пробивалось через их тюремное окошко. Например, Стинг.
— Ну всё, четыре процента мои. Готовь новый договор, — прогнусавил потным голосом в трубку Тимур, и я даже не сразу сообразил, о чём это он: музыка унесла меня совсем в другое место и время.
— Какие четыре процента? — спросил я его перед тем, как её образ снова всплыл у меня в голове. И навеки спаялся, слился с чуть хрипловатым голосом Стинга. — Ах да, вспомнил, прости. Ну так что, она согласна?
— Да, она полностью твоя. Я её уговорил, — я представил, как Тимур довольно потирает свои ручонки у себя в кабинете, представляя, на какие запретные удовольствия он спустит вдруг внезапно свалившуюся на него незапланированную кучу денег. Наверняка на самых дешёвых проституток, — брезгливо поморщился я.