В гостях у турок. Под южными небесами - стр. 56
– А в Париже-то? В Париже я была с тобой и на балах кокоток в «Мулен Руж» и «Ша нуар». Сам же ты говорил, что с мужем везде можно. Флаг покрывает товар.
– Так-то оно так. Но в Париже нас никто не знал.
– А здесь-то кто знает?
Николай Иванович поправил воротнички на рубашке, приосанился и отвечал:
– Ну, как тебе сказать… Здесь меня принимают за особу дипломатического корпуса.
– Кто тебе сказал? Ты меня смешишь! – воскликнула Глафира Семеновна.
– А давеча утром-то? Приехал репортер и стал расспрашивать. Ведь завтра мы будем уж в газете.
– Не смеши меня, Николай! Какой-то дурак явился к тебе с расспросами, а ты уж и не ведь что подумал!
– Не кричи, пожалуйста! Эта козлиная бородка и то нас пристально рассматривает.
Подошел слуга и принес счет. Николай Иванович заглянул в счет и поразился от удивления. За шесть порций кушанья, за водку, закуску, вино и сифон сельтерской воды с него требовали семь с половиной левов, что, считая на русские деньги, было меньше трех рублей. Он отсчитал девять левов, придвинул их к слуге и сказал:
– А остальное возьмите себе.
Не менее Николая Ивановича поразился удивлением и слуга, получив полтора лева на чай. Он даже весь вспыхнул и заговорил, кланяясь:
– Благодарю, господине! Благодарю, экселенц…
Супруги Ивановы поднялись из-за стола и хотели уходить из ресторана, как вдруг к ним подскочил коротенький человек с клинистой бородкой и, поклонясь, проговорил:
– Могу я просить у вашего превосходительства несколько минут аудиенции?
Николай Иванович даже слегка попятился от удивления, но отвечал:
– Сделайте одолжение.
Коротенький человек вытащил из кармана записную книжку и карандаш и продолжал:
– Я такой же труженик пера, как и мой товарищ, который посетил вас сегодня поутру и которому вы уделили несколько минут на беседу с вами. Кто вы и что вы и зачем сюда приехали, я, ваше превосходительство, очень хорошо знаю от моего сотоварища. Цель моя – поинтервьюировать вас для нашей газеты. Я состою сотрудником другой газеты и даже совсем противоположного лагеря от той газеты, где пишет мой товарищ. Вот, ваше превосходительство, вы теперь видели уже нашу Софью. Что вы можете сказать о ней и вообще о нашем повороте в русскую старину?
Николай Иванович крякнул и произнес «гм, гм»… Он решительно не знал, что ему говорить.
– Город хороший… Город с будущностью… – сказал он после некоторого молчания. – Я видел много незастроенных мест, но видел уже много забутенных фундаментов. Очень приятно, что у вас есть Аксаковская улица, Московская, Дондуковский бульвар, но очень жаль, что на этих улицах нет домов русской архитектуры. Понимаете? Хоть что-нибудь бы да в русском стиле… А у вас ничего, решительно ничего… Вот этого я не одобряю.
– Осмелюсь заметить вашему превосходительству, что русского стиля на каменных постройках и в России нет, – проговорил коротенький человек.
– А зачем вам непременно каменные постройки? Вы возведите что-нибудь деревянное, но чтоб русский стиль был. Можно построить что-нибудь избенного характера, с петухами на коньке. Крыши, крыльцо можно устроить теремного характера. Вот тогда будет уж полный поворот к русскому… А так… Однако нам пора… Прощайте! – сказал Николай Иванович, протягивая собеседнику руку. – Едем, Глафира Семеновна! – обратился он к жене.