В августе 79-го, или Back in the USSR - стр. 21

– Первый вопрос: – Ровно восемь лет назад в Монтре, на берегу острова Леман сгорело старое казино. Это ничем не примечательное событие послужило поводом для создания песни, ставшей уже классикой рок-музыки. Как называлась песня?

– Ничего себе непримечательное событие, – возмутился я, – В этом казино в это время шёл концерт знаменитого Фрэнка Заппы!

– Как называлась песня? – ведущий об этом явно не знал и поэтому сделал вид, что не услышал моего возгласа.

– «Дым над водой»! Группа Deep Purple, – ответил я и добил. – Альбом «Machine Head», 72 год.

Народ стал оглядываться на нас, а девушка-распорядитель вручила нашему столику цветочек – отметку за правильный ответ.

– Второй вопрос, – громко объявил ведущий, – После какого музыкального события вошли в моду галстуки-бабочки?

Зал молчал, пауза затягивалась, и чтобы не тянуть время, я шепнул на ухо Марату правильный ответ. Марат крикнул на весь зал: – После премьеры оперы Пуччини «Мадам Батерфляй»!

–Совершенно верно, – ведущий был явно разочарован, – Батерфляй в переводе значит бабочка. Пуччини приказал всем музыкантам и актёрам одеть бабочки, как символ оперы.

Тут уж все повернулись в нашу сторону, а две симпатичные девчонки, сидевшие за соседним столом с двумя коротко стрижеными бугаями, стали перешёптываться, с интересом глядя на нас. Получив второй цветок, Марат гордо повёл головой, но посмотрев на соседний столик, тут же стушевался:

– Это «пионерские», спортсмены, борцы. С ними никто не связывается, – шепнул он мне на ухо.

– Почему «пионерские»?

– У них спорткомплекс на Пионерском проспекте, – пояснил Марат, – «Качалка» там и спортзал…

– Третий вопрос, – ведущий с беспокойством посмотрел на нас, – Актер Каратыгин описывает в своих мемуарах похороны известного в Санкт – Петербурге композитора – картежника. За гробом, согласно завещанию покойника, шли казаки, музыканты и священник. Зачем?

На этот раз я решил смолчать, но изрядно подвыпивший Марат нетерпеливо пихал меня локтем в бок.

– Это последняя шутка покойного картёжника, – не выдержал я – цепкие лапы Бахуса держали меня уже довольно крепко. – У казаков – пики, у музыкантов – бубны, у священника – крести…

– А черви? – не выдержал кто-то.

– Черви – в гробу,– пояснил я непонятливым суть прикола.

Зал захихикал, но тут кто-то не выдержал: – Это нечестно! Тот парень в звукозаписи работает – диск-жокеи им заранее ответы сказали!

Ведущий заволновался, – Ничего мы не давали! В качестве доказательства мы исключаем столик номер «8» из дальнейшей игры!

– Правильно!– зал явно не хотел отдавать нам приз. – Верно! Не принимать их ответы!

– Четвёртый вопрос: – В каком году группа…

Мы обиделись на предательство диск-жокея, и не стали дослушивать вопрос – ушли на улицу «покурить» – на самом деле за коньяком – у Марата в машине оставалось ещё полбутылки.       Только мы заполнили фляжку и пригубили, на улицу выскочила одна из девчонок с соседнего стола – симпатичная, но слишком крупновата на мой вкус – она быстро подошла к нам:

– Я считаю, что это несправедливо! Этот придурок Женька просто испугался и вас засудил!

– Анжела, ты бы шла обратно за столик, а то Жорик увидит, – Марат явно заволновался.

– А я не с ним пришла, – резко ответила Анжела. – Просто нас к ним за столик посадили.

– Дак, наверно, не просто так посадили! – Марат сильно нервничал. – Я не хочу проблем с «пионерскими»!