Утри мои слезы - стр. 14
– Товарищ полковник!!! Стойте!!!
Василь хитро улыбнулся и нырнул в дверь. Бегом поднялся на второй этаж. Быстро поздоровался с медсестрой, сидевшей за столом, и уселся на знакомый диванчик.
На лестнице раздался топот и тотчас в холл влез уже знакомый прапорщик. Сразу же возмущенно сказал:
– Товарищ полковник! Я же вам все объяснил. Извините, но вам придется пройти с нами!
Его прервала медсестра, решительно вставшая из-за стола:
– А ну-ка потише! Ты где находишься, Державин?
Прапорщик немного утих:
– Так он где-то лазейку нашел и перебрался!
Женщина еле сдержала улыбку. Лицо чуть дрогнуло, но она сразу насупила брови:
– Надо было пропустить человека! Василий Николаевич к жене пришел. Ясно?
Парень развел руками:
– А приказ? Я же по шапке получу!
Она махнула рукой:
– Начальство знает. Так что иди на свой пост, бдительный ты наш…
Горный за все время этой тирады так и не успел вставить ни единого слова. Прапорщик вскинул руку к козырьку кепки. Еще раз, обиженно, взглянул на полковника. Едва он исчез, медсестра Алевтина рассмеялась:
– Лешка у нас служака еще тот! И как вам только удалось его провести? Обиделся, страсть! Он сейчас побежит дыры в заборе искать.
Василь улыбнулся:
– Не найдет! Спасибо, что защитили.
Женщина чуть порозовела лицом:
– Думаю, что вы и сами смогли бы за себя постоять. Просто не хочу лишнего шума. Ваша жена спит. И вообще, она ночь проспала довольно спокойно. Я раз пять заходила. Так что не беспокойтесь.
Горный поблагодарил. Подошел к двери и заглянул в «окошечко». Длинный коридор был пустынен. Медсестра вновь устроилась за столом, а он вернулся к диванчику.
Ингу во вторник перевезли в отдельную палату с кондиционером. Теперь Василий мог находиться рядом с ней. Осложнений не было. Небольшая температура считалась не суть важной. Женщина окончательно пришла в себя и выглядела уже не так жутко. Синева с губ исчезла. Вновь появился блеск в глазах. Лишь бледное лицо да круги под глазами выдавали больное состояние.
Василий сидел рядом с кроватью Жаровой с того момента, когда ее поселили в этой палате. Он буквально прорвался к писательнице через целый кордон врачей. На широких плечах потрескивал белый халат. Доктора не смогли «выставить» полковника за дверь даже во время «тихого часа». К тому же его поддержали медсестры. Видя такую самоотверженность, они уговорили главную медсестру вступиться за полковника. Уже не молодая и много повидавшая на своем веку женщина посмотрела на молчаливо сидевшего рядом с кроватью Горного и кивнула, в ответ на молчаливый вопрос подчиненных. Затем направилась в кабинет главврача отделения и добилась, чтобы военного оставили в покое.
Горный обо всем это и понятия не имел. Он сидел, держа ладонь Инги в своих руках и смотрел, как уставшая за день женщина спит. Ранение давало себя знать, и она засыпала часто. Иногда прямо во время разговора. Василь все понимал и ждал нового пробуждения. Когда проснулась, принимался рассказывать Инге продолжение о том, что узнал по телефону от генерала:
– Гена твой связался с бандитами во время съемок, решив подзаработать. Рамзан не знал точно, кто такая Инга Жарова, пока тебя не увидел. Он думал увидеть избалованную известностью женщину. Капризную, взбалмошную и не особо умную. Когда его ожидания не оправдались, по телефону ругался с Хомяковым, упрекая, что тот прислал спецназовца вместо обещанного писателя и даже слушать ничего не хотел. Достали даже записи разговоров. Гена до сих пор не может понять, в чем дело и почему писатель превратилась в спецназ? Карпенко…