Утри мои слезы - стр. 15
Договорить он не успел, так как в дверь постучали. Горный посмотрел на устало улыбавшуюся Жарову и разрешил:
– Войдите.
Оба уставились на начавшую приоткрываться дверь. А оттуда вначале показалась рука с букетом крупных горных цветов. Корешки были завернуты в мокрую тряпку и целлофановый пакет. Следом показалась веселая рожа Моряка и выглядывающий из-за его широкого плеча Пончик. Андрей, улыбаясь, выдохнул:
– Привет болящим! Ну как ты себя чувствуешь? Выглядишь неплохо!
Оба влезли в палату, и внутри сразу стало тесно. У каждого оказалось по набитому пакету. Василий поднялся с табуретки и шагнул навстречу. Поздоровались за руку. Пончик, ловко обогнув командира, начал резво выставлять на тумбочку пакеты с соками, выложил несколько яблок и груш, бананы, шоколадку, йогурт и ряженку, домашние пирожки, творожные сырки в шоколадной глазури, еще что-то в пластиковых коробочках и баночках. Последней поставил бутылку минералки. Посмотрел на изумленное лицо Инги и расцвел в улыбке:
– Вот, поправляйся! Это мы с Валентиной закупили. Они с Мусой скоро придут. С Валентинычем немного проехались и купили продуктов на ближайшие пару дней. Вчера нас едва не съели, так он решил подстраховаться. Алексей тоже заглянет…
Андрей перебил, обращаясь к Василю:
– Не поверишь, командир, но мы на этой базе родными себя чувствовали!
Жарова поняла и тихо спросила:
– Что, уже назад?
Моряк развел руками и весело улыбнулся ей:
– Начальство вчера звонило. Сегодня уезжаем. Машина у ворот госпиталя припаркована.
Полковник отнесся к отъезду подчиненных спокойно:
– Правильно! Если эта пара здесь бездельничать будет, то кому служить? Да они Наташку там уже съели, наверное! Пончик, чего рожу отвернул? Пирожков обожрался?
Сашок хохотнул, поворачиваясь:
– Угадал, командир! Наталья меня до отвала накормила пирожками, да еще и в дорогу огромный пакет положила. Все, что испекла утром, нам отдала. Я вчера специально ездил в Гузерипль за продуктами. Меня даже продавец узнала.
Андрей подмигнул Инге, кивая на приятеля:
– Слопал штук десять пирожков с чаем и не лопнул. И это после обеда! Я с трудом пяток одолел.
Мужики стояли возле кровати, и Жарова чувствовала себя немного неловко, глядя на них снизу. Попыталась сесть. Начала приподниматься, но в груди возникла резкая боль. Руки подломились, и она со стоном упала на подушку. На лбу сразу выступила холодная испарина. Лицо побледнело. Инга закусила губу, чтоб не стонать и прикрыла глаза. В голове на мгновение появилась темнота. Горный резво подскочил к постели и сам приподнял женщину вместе с подушкой, устраивая поудобней:
– Чего дергаешься? Тебе же шевелиться нельзя. Вот так удобно?
Неловко стер испарину с ее лба полотенцем. Незаметно провел по щеке указательным пальцем, тревожно глядя в лицо. Подчиненные наблюдали за командиром. Переглянулись, пока он не видел. Сашок подмигнул Андрею и улыбнулся во всю рожу. Инга все видела, но ничего не стала говорить. Слегка улыбнулась серыми губами. Прошептала, глядя на встревоженного Горного:
– Удобно, Вась… Пусть мужики присядут на кровать…
Когда оба спецназовца устроились по обе стороны от нее, чтоб видеть женщину без помех, Жарова тихо попросила Горного:
– Вась, там в сумке, что Валентиныч вчера завез, есть визитки… Вот только не помню, в каком кармашке. – Посмотрела по очереди на Андрея и Сашка: – Вы, ребята, себя берегите. Я рада, что с такими парнями встретилась. Сашок, как рука?