Убежище - стр. 17
Огни дома растворились в ночи, и это плюс. Если они ее не увидят, то и не поймают.
А минусы? Она и понятия не имеет, где находится. Вокруг темно, а она замерзла.
Время от времени Кейт слышала койотов и других ночных созданий. Она старалась не думать о медведях и пумах. Дедушка рассказывал, что они обитают высоко в горах и избегают людей, – но она не знает, куда именно ее привезли.
Прежде ей не приходилось бывать в лесу ночью одной.
В одном она была уверена – нужно продолжать двигаться в том же направлении. Подальше от похитителей. Но даже здесь ее одолевали сомнения: а удалось ли ей? Поначалу было так страшно, что она не обращала внимания, куда именно бежит.
Кейт сменила бег на шаг. Так дыхание не заглушало ей остальные звуки. И она услышит, если кто-нибудь, или что-нибудь, пустится за ней вдогонку.
Она устала, ужасно устала, все, чего ей хотелось, – свернуться калачиком и уснуть. Но ее может съесть какое-нибудь дикое животное. Или хуже, намного хуже – она может проснуться в той же самой комнате.
И там они переломают ей пальцы, а потом застрелят.
Живот болел от голода, в горле пересохло от жажды. Она стучала зубами и не могла понять, от холода или от страха.
Может, получится немного вздремнуть. Можно залезть на дерево и уснуть на ветке. Как же сложно о чем-то думать, когда она так устала и замерзла.
Кейт прислонилась к дереву, прижавшись щекой к коре. Если она залезет на дерево и немного поспит, то утром, когда взойдет солнце, она поймет, где находится. Она знает, что солнце встает на востоке, океан расположен на западе. Вот если бы ей удалось разглядеть океан, она бы поняла…
Что? Она бы все равно не поняла, где находится, потому что не знает, куда ее привезли.
А когда рассветет, они без труда ее найдут.
И она поплелась дальше, опустив от усталости голову и волоча ноги по земле, будто была не в силах их поднять.
Она шла в полудреме. И, различив звук, едва заметно улыбнулась. Тут Кейт заставила себя проснуться и прислушалась.
Это океан? Может быть, подумала она… Океан и что-то еще.
Она потерла слипавшиеся глаза и вгляделась в даль. Свет. Где-то там горит свет. Она зашагала вперед, не сводя с него глаз.
Кейт решила, что движется к океану – его шорох становился все громче. А если она оступится и полетит вниз с обрыва? Но свет, свет тоже приближался.
Деревья расступились, и перед девочкой в лунном свете раскинулось поле. Широкое, поросшее травой, которую мерно жевали коровы. Свет, горевший далеко от кромки леса, на другом краю поля, лился из окон дома.
Она чуть не напоролась на колючую проволоку, которая удерживала коров в загоне.
Кейт слегка поцарапалась и порвала свитер, когда пролезала через ограждение. Во время съемок в Ирландии она узнала, что вблизи коровы намного больше, чем вдали или на картинках.
Кейт наступила в коровью лепешку и со всем отвращением, на которое способна десятилетняя девочка, сказала:
– Бе-е-е.
Почистив кроссовку о траву, она решила впредь смотреть под ноги.
Теперь она смогла получше рассмотреть дом с видом на океан, настилами и светом в окнах на первом этаже. Амбары и корм для коров – да это же ранчо.
Она пробралась через колючую проволоку – успешнее, чем в прошлый раз, и увидела грузовик, машину, ощутила запах навоза и скота. Вновь споткнулась, а после со всех ног рванула к дому. Ей помогут, ее отвезут домой. Но внезапно она остановилась.