У каждого свой путь. Книга первая - стр. 21
– У меня никогда не было подруг, только друзья. Девчоночья жизнь скучна. А я и на охоту хожу, и на рыбалку, и мотоцикл с машиной вожу, да мало ли интересного вокруг! – Военный внимательно и серьезно слушал ее, едва не пронес мимо нужного дома. Маринка сама остановила его, рассмеявшись: – Заболтала я вас! Вот это и есть дом моих родителей. Не хотите зайти? Отец рад будет…
Он заторопился:
– Спасибо за приглашение. Как-нибудь в другой раз. В часть надо. Держите утку…
Он хотел положить селезня в корзинку, но она отмахнулась:
– Забирайте себе, я же сказала. У нас в чулане пять штук висит. Мы с отцом два дня назад настреляли.
– Тогда спасибо.
– Это вам спасибо, что не бросили в лесу.
– До свидания, Марина!
Она лишь кивнула в ответ. Маринке почему-то вдруг стало жалко, что лесная дорога уже позади и незнакомец уходит, но она не рискнула его задержать. Сидела на скамеечке у стены и смотрела вслед парню. Она все еще чувствовала его руки на спине и под коленями. На душе стало необычайно грустно. Прихрамывая, направилась в дом, но войти не успела. Сзади раздались торопливые шаги, и дрожащий голос Толика спросил:
– Кто это такой и почему он тебя нес?
– Я ногу в лодыжке вывихнула, а он вправил. Военный с точки.
– Странно, я его не знаю.
– Он неделю назад прибыл.
Маринка говорила с приятелем, а сама не спускала глаз с широкой спины вдалеке. По сердцу Белова словно огонь пронесся: ревность нашла тропинку в сердце. Он подошел ближе и сказал пренебрежительно:
– Военные не надежные друзья. Нынче здесь, завтра там.
Ушакова посмотрела на приятеля в удивлении:
– Что это ты вдруг на военных обрушился? Сам собираешься в бронетанковое поступать и на вот… – Она вгляделась в покрытое красными пятнами лицо Толика и рассмеялась: – Да ведь ты ревнуешь!
Он раздраженно буркнул, глядя ей в лицо светло-голубыми глазами:
– Вот еще придумала! Очень мне надо тебя к какому-то вояке ревновать. Он же взрослый уже. Наверняка жена и дети есть. Жаль, что у тебя нога болит, могли бы в кино сходить. Сегодня «Зиту и Гиту» привезли.
Сам не желая того, Толик ужалил Маринку в сердце. Она вдруг подумала: «А если Александр действительно женат? Хоть кольца и не было, но это ничего не меняет». На сердце стало тяжело. Стараясь скрыть свое состояние, ответила:
– Подумаю…
Индийские фильмы с некоторых пор стали слабостью Марины, и она старалась не пропускать ни одного. Красивые, яркие мелодрамы рассказывали о любви, которой она еще не знала. «Зита и Гита» был любимым фильмом. Парень попрощался:
– Я пошел. Если надумаешь, заходи!
Девушка проковыляла в дом и, усевшись на диване, принялась перетягивать больную лодыжку бинтом. Вошедшая мать едва не упала:
– Снова куда-то влипла? Что на этот раз случилось?
– Ногу вывихнула в лесу.
В кино Маринка все-таки пошла. Хотя приятелю ни слова не сказала. Весь вечер она видела перед собой лучистые карие глаза. Сидела за столом над учебниками, но не видела ни задач, ни упражнений. Смотрела в книгу и улыбалась. Мать дважды звала ее ужинать, но она не слышала. Елена Константиновна решила, что дочь решает что-то архисложное и заглянуть не решилась – Маринка ругалась, если мешали. Это ее нервировало и сбивало с мысли. А девушка думала о сильных руках военного и почему-то краснела. Кое-как сделав уроки, она выбралась на кухню. Наскоро перекусила и начала собираться. Отец спросил: