Ты - Моя Любовь - стр. 14
Война. Отец так и не вернулся. Семье передали ― подорвался на мине. А потом бесконечные обстрелы, разрывающиеся бомбы, падающие с самолетов. Одна попала в их дом. Погибла вся семья. Кроме него и деда. Дед вынес его, полумертвого, на руках из пылающего жилища. Феликс не дышал. На своей спине дотащил до гор. Там они и жили. Старый, но крепкий жилистый дед его выходил и обучил всему, что умел. Главному ― умению выживать. В любых условиях, при любых обстоятельствах. Выжить любой ценой.
В горах добывали себе еду, сами. Охотились. Жили в пещерах или заброшенных на зиму хижинах в горах. Маленьким он не понимал, почему они не могли вернуться домой, в город. Потом уже... когда пришел его двоюродный дядя и зарезал спящего деда. Дед так и не проснулся. Феликсу было четырнадцать. Гнусный предатель полоснул и по Феликсу. Пырнул его ножом в живот и оставил метку на щеке, чтобы он, ублюдок, помнил, кто именно вырезал его семью. И Феликс помнил. Нерадивый родственник думал, что Феликс не жилец, и не стал добивать. Оставил парнишку истекать кровью в Богом забытой горной глуши. Его ошибка. Феликс оказался сильней. Сам зашивал себе рану обычной шерстяной ниткой. Промывал собранными в лесу травами. Дед научил выбирать правильные, целебные. Выстоял и выжил. И все это время помнил предателя. Потом уже узнал, что его дядя связался с врагами. И отца послали на минное поле далеко не случайно. А обрушившаяся бомба, убившая всю его семью, была нацелена конкретно на их дом.
Через два года Феликс нашел поганого ублюдка. Зарезал его тем же ножом, что и он деда. А также убил всю его семью, не пощадил никого: ни стариков, ни женщин, ни детей. Такие законы. Таковы правила. Лишь кровь может смыть кровь. Подлый предатель заплатил сполна. Оставил себе стальной нож гнилого родственника, чтобы помнить. Всегда. Любой может предать. Даже самый близкий. Даже родственник. В первую очередь родной.
Колыхнуло. Вскрыло кровоточащую рану. Крепче сжал деревянные перила, стиснул зубы. Прикрыл усталые веки. В виске пульсировала мысль: зачем она готовила? Почему именно блины? Резануло. Опять поднялась старая боль и начала гноить, разъедать грудь.
Смурная девка. Шлюха, но что-то не так с ней. Звериное чутье Феликса не могло подвести. Его волновало ее прошлое. Отчего-то. Необходимо узнать всю ее подноготную. Лика. Красивое имя. Ей подходит. С одной стороны, женственное, с другой, есть в этой женщине внутренний стержень. Не сгибается и не сдается. Боится его до чертиков, а держится до последнего, расхаживает босой королевой по его дому. Феликс давно уяснил, что у человека может быть все: власть, богатство. Но если нет внутри храбрости, ничего общего не имеющей с необдуманным бахвальством и откровенной глупостью, ему внешняя мишура не поможет. А храбрость Феликс уважал.
Послышались шлепки её босых ног по деревянному паркету. Странное чувство. Кто-то есть в доме, кроме него самого. Необычные ощущения. Непривычные. Редко кто попадал в дом Феликса хотя бы на время, на пару часов. Только избранные люди. Об этом доме знало ограниченное количество народа. А Феликс практически пригласил незнакомую женщину пожить в его уединенном доме целый месяц. Давно отвык от общества. Привык жить один. Зачем ввязался в ее проблемы? Феликс прекрасно понимал, что женщина ― не жилец. Ну, скроет он ее на время от Минаева, а дальше? Этот стервятник найдет ее и разорвет на части. Гнилой ублюдок. Мерзкий, мелкий и злопамятный. Зачем Феликсу проблемы с Минаевым? Нет, он его не боялся. Феликс давно уже никого и ничего не боялся. Тем не менее, как говорил его дед: бурая или рябая свинья, все равно свинья. Ссору начинает подлый, первым бьет трус. А значит, не стоит недооценивать Минаева.