Ты мой запрет - стр. 36
Просто защищаю девочку, была бы другая на её месте, я поступил бы ровно так же. Ну, может, не прямо так, но определённо встал бы на защиту.
– Чёрт! – выругавшись сквозь зубы, откидываюсь на спинку и прикрываю глаза.
Не понимаю, что со мной происходит, но что-то явно меняется.
Не знаю, сколько времени проходит, пока я варюсь в собственных мыслях и пытаюсь понять, что за метаморфозы во мне. Отвлекает лёгкий стук в дверь, а следом стук каблуков. Открыв глаза, поворачиваюсь к выходу.
– Марина, что-то случилось? – ленивым голосом интересуюсь и снова закрываю глаза.
– Соскучилась, – томно отвечает, а через пару секунд седлает меня.
– Марина, мне сейчас не до тебя, – устало вздыхаю, окинув её взглядом.
Юбка задралась, открывая вид на кружева между ног, пуговицы на блузке расстёгнуты, наверняка ещё до того, как она зашла. Но меня это не привлекает… ни сейчас, ни в принципе, никакой загадочности, интриги, желания самому раздеть, как, например, с Синеглазкой.
– Я всё сделаю сама, – прикусывает неестественно пухлые губы и, проводя длинными ногтями по моей груди, опускается к ширинке.
– Когда я говорю нет, значит, это нет, Марина, – в моем голосе проскальзывает сталь, но девушка делает вид, что не слышит.
Я не успеваю её скинуть с себя, когда дверь распахивается и на пороге появляется Ксюша. Картина маслом, вашу же мать, – на моих коленях Марина с задранной юбкой и рубашкой нараспашку, и я сам с расстёгнутой ширинкой.
– Извините, – бормочет Синеглазка, вмиг покрывшись красными пятнами, и, опустив голову, шустро покидает кабинет.
– Чёрт! Слезь с меня! – рявкаю на Марину и, спихнув её со своих колен, встаю и привожу себя в порядок. – На выход! Быстро!
– Ты в себе, Дань? – возмущённо восклицает Марина. – Это просто кухарка…
– Рот закрыла и вышла! – подталкиваю её к двери и выхожу сам, спешно закрыв на ключ, бегу на улицу.
Тонкую фигурку Ксюши вижу сразу, она держит путь к остановке, обняв себя руками. Догоняю её быстро, бесцеремонно обнимаю за талию и разворачиваю.
– Пусти! – требует, брыкаясь и пытаясь сорвать мою руку с себя.
– Успокойся. Я сказал, что отвезу тебя домой, – ровно проговариваю, направляясь к моей машине.
– Не надо, я сама доберусь, – и снова пустая попытка освободиться.
Чувствую себя таким же мудаком, но у меня хорошие намерения. И вообще, что за обиды?
– Даня! – вроде твёрдо ко мне обращается, но голос дрожит. – Отпусти, – всхлипывает, и, взглянув в её лицо, понимаю, что она плачет.
– Ты чего? – застываю на месте, встав перед ней. – Почему плачешь? – взяв её лицо в свои руки, вглядываюсь в покрасневшие глаза, благо уличные фонари позволяют это видеть.
– Я не плачу, – бросает и взгляд отводит.
– Приревновала? – с улыбкой спрашиваю, а в голове набатом: «Скажи да».
Зачем? Не знаю.
– Что? Нет! – отвечает, и столько фальши в её голосе, что больше ничего и говорить не надо.
– Я больше к ней не притронусь, – слышится где-то под моим носом.
Кто это сказал? На черта?
– Ты можешь делать, что тебе хочется, – произносит со злостью в тоне.
– Уверена? – вопросительно вскидываю брови.
– Конечно, я … – договорить не успевает, потому что я делаю, что мне хочется – целую её.
Сначала я не чувствую ничего, только тишина в голове. А потом… потом накрывает. Её губы мягкие, горячие, и этот поцелуй словно бьёт током. Меня бросает в жар, и это чувство сжигает всё, что было до этого момента. Моё сердце на миг застывает, затем колотится так сильно, что кажется, его слышно на всю улицу. В голове словно что-то включается. Это не должно быть так. Это ведь просто поцелуй.