Твари Распада - стр. 54
Последнее, что я видел перед тем как отвернуться от этой глупости – это, как один из солдат заскользил вниз по верёвке и встал сзади девушки, своим телом выпрямив её спину, а двое других упёрлись ногами в асфальт и отклонились назад, чтобы компенсировать возникший перевес.
Я осмотрелся. Вокруг было всё то же поле, отнятое у бескрайнего русского леса. Вырубленное тщательно: даже пни были выкорчеваны. Метрах в двадцати от дороги начинался этот самый лес. Растения были обычными: белые берёзы с уже явными отпечатками осени – жёлтыми листьями на длинных изящных ветвях, перемежались с тёмными елями, опустившими свои мохнатые, хвойные лапы почти до земли. В лесу теперь могло быть всё что угодно, только не олени, кабаны, лоси и даже не волки. Куда делись все животные?
Выбрать машину оказалось не сложно: одна жёлтая «Бугатти» стояла посреди разномастных, тоже не дешёвых, но выглядящих по сравнению с ней одинаковыми, машинок. Вдруг я полетел на асфальт. Это ублюдок в спортивных штанах и олимпийке подставил мне ногу и толкнул. Он, скалясь, как обезьяна, через плечо, скакал к этой машине, разбил стекло, матюгнувшись от боли, вытащил сжуренного бородатого водителя в коричнево-золотых мокасинах из кожи какой-то рептилии, скинул его ногой на другую сторону ската дороги, залез внутрь и захлопнул дверь.
Я встал, сделал пару шагов к машине, с намерением разбить лицо этому выродку, но меня остановила мысль о более изощрённой мести. Идиот не подумал, что отсутствие стекла не даст ему согреться: всё тепло, при условии, что он вообще сможет завести двигатель, будет улетать в окно. А когда он вылезет я слегка улыбнусь ему, посмотрев, как на дурачка.
Но он был наказан сразу: машина просто не завелась.
Смотреть на окрестности с узкого хребта дороги было приятно. Не хотелось уходить отсюда, потому что человек любит простор, а вид обширных полей после топкого болота давал чувство этого простора. Но дальше, с обеих сторон начинался лес. Мёртвый лес.
Не видел, как вытащили женщину с младенцем из оврага, слышал только крики и всхлипы. Но я был уверен, что она всё также прижимает к груди этот непонятный кулёк. Не стану забегать вперёд и рассказывать о том, как нам повезло, что этот ребёнок не был заражён вирусом смерти.
Остальные, забравшись наверх, стали обшаривать машины, почти не считаясь с покойниками, спёкшимися внутри целыми семьями. Люди вели себя как шакалы, которые добрались до дохлой туши бегемота. Расковырять железную шкуру багажников было не просто, но они активно старались. И я был среди них. Хотелось есть.
Вся еда, с которой мы с Жанной покинули мою квартиру, утонула ещё в том канале, из лагеря мы ничего захватить не успели, спасаясь бегством. Оставалось только сжать зубы и потрошить наполненные странным запахом, лишь отдалённо напоминавшим запах разложения, машины. Я всегда удивлялся: зачем при современном развитии технологий изобретать какие-то пули и бомбы, когда можно просто поставить какой-нибудь излучатель и без затрат на сборку одноразовых снарядов поджарить миллионы людей? Видимо, подобное посетило не только меня, и у военных нашлись средства на воплощение такой идеи.
В салонах автомобилей пахло какой-то смесью горелого мяса, озона и сладкого аромата гниения. Видимо, бактерии, пожирающие наши тела после смерти, не особо любили сушёное мясо. Трупы были мумифицированы.