Турецкие войны России. Царская армия и балканские народы в XIX столетии - стр. 54

. Если бы предлагаемый партизанский корпус был создан уже в 1828 году, рассуждал Липранди, мусульманские жители не посмели бы скрываться в лесах, а благорасположенность болгар к русским сохранилась бы, «обратив против неприятеля орудие малой войны, столько причинившей нам вреда»301.

В марте 1829 года новый главнокомандующий И. И. Дибич принял проект Липранди и поручил ему исполнить задуманное302. Однако набор волонтеров шел медленно, и некоторые из добровольцев впоследствии отказывались от участия в отряде под разными предлогами. Волонтеры рассчитывали на вознаграждение, которого Дибич не предоставил. Они также пристально следили за ходом боевых действий, и только решительная победа русской армии в сражении при Кулевче в конце мая подстегнула их решимость. К началу июня Липранди удалось собрать 950 человек у Калафата на Дунае (650 пеших и 300 конных)303. Среди них были ветераны Первого сербского восстания 1804–1813 годов, бывшие этеристы и кирджалии, действовавшие поблизости от горы Олимп, в области Шар-Дага (Шар-Пла́нина) и Карадага, а также в окрестностях Приштины и Призрена в первые десятилетия XIX столетия. Во главе этого разношерстного и многоязычного воинства Липранди был передан в подчинение генерал-майора В. Я. Руперта, чей отряд занимал Силистрию. По предложению Руперта Липранди патрулировал дороги, проходившие через Делиорманский лес и ставшие опасными из‑за действий мусульманских партизан304.

Как и предвидел сам Липранди в своей записке, командование партизанским отрядом было нелегким делом, особенно ввиду того, что начальство не предоставило ему казаков из‑за острой нехватки войск. В результате Липранди оказался один «между людьми, волнуемыми различными необузданными страстями, буйных, готовых к заговорам, к мятежам, к убийству и ко всем злодеяниям»305. Гульба и пляски продолжались в лагере партизан всю ночь напролет, а сами они то и дело палили из пистолетов так, что иногда ранили друг друга. У Липранди не было никакой возможности пресечь эти беспорядки, поскольку любая подобная попытка вызвала бы громкий ропот среди партизан о нарушении «природных обычаев», после чего они просто разошлись бы. К счастью, Липранди были хорошо известны особенности его подопечных, и он сумел стать их «атаманом». Поначалу он первым вступал в опасные ущелья, давая своим волонтерам возможность оценить его храбрость, так что последние вскоре начали прикрывать его при любой опасности. В ряде случаев личная отвага Липранди позволяла ему предотвратить бунт среди волонтеров и распадение отряда.

Вскоре Липранди получил приказ Киселева начать «систематическое очищение Делиорманского леса». По его собственному признанию, этой цели можно было достичь, изгнав жителей из укрепленных ущелий и лесов и предав огню их селения, дабы лишить их убежища на зиму и тем самым заставить удалиться в западную часть Балкан. Однако это было непростым делом, принимая во внимание размеры Делиорманского леса и количество его обитателей. Поэтому Липранди избрал другую стратегию306. Когда его волонтеры захватили в плен жителей селения Каурги, Липранди приказал их накормить и отчитал своих гайдуков за бесцеремонное обращение с женщинами-мусульманками, задевшее честь их мужей, отцов и братьев. В то же время Липранди постарался пристыдить мужчин-мусульман за то, что они оставили свои жилища, что, по его утверждению, было нарушением шариата, поскольку лишало их возможности правильно исполнять намаз и абдест