Трон Знания. Книга 4 - стр. 16
— Ты забыла, кто я? — прозвучал надменный голос.
— Кто?
— Я будущая жена правителя Ракшады!
— Когда же вы запомните, что в Ракшаде не правитель, а хазир? — произнесла Малика, бегая пальцами по стопкам белья. — Почему ваш Иштар поселил вас в Приюте Теней?
— В каком приюте?
— Так называется эта часть дворца.
Галисия нервным жестом смахнула со лба прядку волос:
— Ты тоже здесь.
— Со мной всё понятно. Я не претендую на роль жены.
— Мой Иштар…
— Мой Иштар… — повторила Малика с иронией. — Сколько преданности! Пока он не перемелет ваши кости в пыль.
— За что?
— Ну, мало ли. Выйдете без спросу из комнаты, возьмётесь не той рукой за дверную ручку, не распластаетесь перед ним на полу. — Малика бросила на кровать простыню и наволочки. — Или не перестелите утром постель.
Захватив полотенце, направилась к двери.
— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю! — вскричала Галисия.
Открыв дверь, Малика посмотрела через плечо:
— Наведите здесь порядок и идите завтракать.
Говорить в подобном тоне с высокородной дамой было непривычно и неловко. Но должна же капризная дворянка понять, какая судьба её ожидает.
Посреди ванной на коленях стояла Кенеш. В глазах блестели слёзы, лицо светилось неподдельным восторгом, граничащим с экстазом.
— Шабира! Сегодня великий день. Сегодня ты услышишь Бога. Я помогу тебе собраться.
Малика с опаской забралась в фиолетовую воду, покрытую маслянистой плёнкой. Кожа словно задышала. В теле появилась полузабытая лёгкость.
Закутав Малику в полотенце, Кенеш принялась заплетать ей волосы, приговаривая: «Родник здоровья, родник красоты… терпения… веры…» Малика слушала шипящий голос и ждала, когда старуха произнесёт самое важное название косички. Со словами «пусть река твоей жизни будет полноводной» Кенеш свила косы в жгут и закрепила их на затылке шпильками. Похоже, она не догадывается, что река жизни не может быть полноводной без родника любви. Или ракшадским женщинам, как и мужчинам, любовь не нужна?
Малика оделась, накинула на голову полупрозрачную ткань и вышла в коридор. Волнение вновь выбило её из колеи. Она видела Галисию в чаруш, но одно дело, когда знаешь человека — перед внутренним взором стоит знакомый образ, временно спрятанный под накидкой. И другое дело, когда перед тобой незнакомка. Странное чувство, будто смотришь на незаконченный портрет и не понимаешь, какой был смысл так тщательно выписывать детали — вышитое бисером платье, изящные руки, выглядывающие из рукавов, — а потом замазать всё, что находится выше талии, и отложить кисть? Безликий портрет, пугающий.
Незнакомка совершила унизительный ритуал: опустилась на колени, прикоснулась к ногам шабиры. И повела её через анфиладу комнат. Подойдя к двери, Малика уставилась на бархатные туфли, приготовленные явно для неё. Кенеш не подала сегодня завтрак, объяснив это тем, что с Богом беседуют натощак. И Малика ошибочно решила, что ей покажут помещение, где молятся женщины, ведь молитва и есть беседа с Богом. А тут туфли…
На веранде ждали носильщики и Альхара. Забираясь в паланкин, Малика шепнула: «Куда мы?» «В Высший храм», — ответил он и опустил полог.
За сетчатым окном тянулась улица без единого деревца. На стенах домов барельефы: воины, кони, тигры… Вокруг всадники и автомобили. Носильщики шли по богатому району Кеишраба, однако Малика, находясь в тряпичной клетке, не ощущала величия столицы в полной мере. Ароматы благовоний теперь досаждали. Мысли о встрече с верховным жрецом путались с ненужными воспоминаниями.