Трон Знания. Книга 4 - стр. 15

— Не было.

— Мужчины не дарят такие подарки просто так.

— Как видите, дарят, — сказала Малика и спрятала коробку под кровать.

Когда-то, в другой жизни, она вышла из обители Праведного Братства в плаще Сиблы. Адэр сказал, что белое ей к лицу. Она ответила: «В красном мне лучше». Адэр пообещал подарить ей красное платье. Надо же, не забыл. Приказал Макидору сшить наряд перед её отъездом в Ракшаду. Прощальный подарок. Мило.

Желая прекратить поток ненужных воспоминаний, Малика предложила Галисии пройтись по дворцу, точнее, по Приюту Теней.

— Я скорее умру, чем снова надену намордник и ошейник, — заявила Галисия.

Вытащила из сумки ручку и блокнот и с демонстративно-равнодушным видом забралась на кровать.

В коридоре царила тишина и пахло яблоками. Лучи закатного солнца, проникая через витражи, окрашивали воздух в розовые тона.

— Кенеш, почему здесь нет людей? — спросила Малика, мягко ступая по паркету.

— В каждой комнате живут служанки, кухарки, прачки, портнихи. Кто-то сейчас работает, кто-то отдыхает. У нас не принято болтаться по Приюту без дела.

Малика указала на двустворчатую дверь в конце коридора:

— Что там?

— Теневой кубарат.

— Иштара? — голос Малики предательски сломался.

— Нет. Низложенного Шедара.

— Почему эти женщины всё ещё здесь?

— После коронации хазира Шедар выберет пятьдесят кубар и отправится с ними в пустыню на просторе.

— Куда?

— Хазирад подарил Шедару остров, где он проведёт остаток своей жизни.

— Куда он денет остальных кубар?

— Некоторых оставят работать во дворце хазира или во дворце его супруги. Остальные отправятся домой, если за них заплатит семья.

— А если семья не заплатит? — спросила Малика и с опозданием подумала, что этого лучше не знать.

— Отдадут заключённым.

Малика посмотрела в тоскливые старушечьи глаза:

— Как тебе жилось в кубарате?

— Самые лучшие годы в моей жизни.

— Надо же, — озадачилась Малика. — А потом?

— Потом я состарилась. Кубары не живут в кубарате больше двадцати лет.

Кенеш подарила хазиру свою красоту и молодость и в тридцать три стала ему не нужна.

— Тебе не хотелось домой?

Старуха раскинула руки:

— Здесь мой дом. Здесь мой рай.

Всю обратную дорогу Малика молчала. Войдя в ванную, с силой дёрнула зажим. Шея заныла. Завтра будет заметен след от ошейника. Ну и плевать, всё равно никто не увидит. Бросила чаруш на пол. Вырвав пуговицы с корнем, стянула с себя платье. Ни прохладный душ, ни аромат весенних цветов не успокоили расшалившиеся нервы. Если Иштар не возьмёт Галисию в жёны — что спасёт её от роли кухарки или швеи? А если она, шабира, пойдёт против обычаев этой ужасной страны — что сделают с ней?

Малика долго ворочалась на ложе из чемоданов. Перебралась на кровать и обняла спящую Галисию за плечи:

— Я вас здесь не оставлю.

5. ~ 5 ~

— Ты что себе позволяешь?

Малика открыла глаза. На краешке перины сидела Галисия — возмущённая, вскосмаченная. В тусклом свете витражей искажённое злобой лицо казалось жёлто-зелёным.

— Что ты делаешь в моей кровати?

— Вообще-то это моя кровать.

Галисия сжала кулаки:

— Наглая плебейка!

— Если не прекратите истерику, будете спать на полу в гостиной, — сказала Малика и, соскочив с перины, открыла шкаф.

Нижнее кружевное бельё — в этом ракшады знают толк. Ночные сорочки — воздушные, тонкие, как паутина. Постельные принадлежности — белоснежные, хрустящие. Полотенца — от маленького, как салфетка, до огромного, которым можно укрыться как пледом.