Трофей для хоккеиста - стр. 27
— Что ж, — я выдавливаю из себя слабую улыбку, — получается, мы с тобой в чем-то похожи.
— Похожи, — он поворачивается ко мне, и мы наконец встречаемся взглядами.
В его холодных серых глазах по-прежнему нет жалости, но есть что-то гораздо более ценное. Живой интерес. Уважение. Понимание.
И за это, кажется, я готова простить ему и хамские выпады, и грубое, как у неандертальца, поведение.
— Ты сегодня туда уезжала? — спрашивает он. — В больницу?
— Это не больница, а скорее пансионат, — поправляю я. — Но да, туда. К бабушке. Мне позвонили и сказали, что… Неважно. В общем, надо было срочно приехать.
— Серьезная проблема?
— Думали, да. Но пока обошлось.
— Хорошо.
Мы снова молчим, но это молчание не гнетущее, в нем есть спокойствие отшумевшей бури и странная умиротворенность.
— Пойдем, — вдруг решительно говорит Багров.
— Куда? — не понимаю я.
— За твоими вещами.
Ох черт! Телефон! Рюкзак! Они же так и остались лежать на асфальте.
А в рюкзаке паспорт, проездной и кошелек с карточками…
Вот я дурында!
Я вихрем вылетаю из машины и бегу к месту нашего сражения. Слава богу, никто случайный здесь не ходит, так что вещи мои в целости и сохранности.
Ну… Почти в целости…
Я верчу в руках телефон с вдребезги разбитым экраном и ругаю себя на все лады. Истеричка, блин! Швыряться телефонами в мужиков — это что-то на богатом, а мне с моим скромным бюджетом надо было как-то посдержаннее себя вести. Шишкой в него бросить, к примеру.
— Мусорка там, — говорит мне подошедший со спины Багров.
— Что?
— Говорю, выкинь этот хлам, — кивает он на мой разбитый телефон. — Ты ему уже ничем не поможешь.
— Интересный ты! — возмущаюсь я. — А новый я где возьму?
— Я тебе куплю.
Я смотрю на него с подозрением: не шутит ли? — а когда понимаю, что нет, не шутит, вздыхаю и говорю:
— Ты, наверное, как-то не так меня понял. Не надо этого, ладно?
— Ты из-за меня его разбила, я просто компенсирую.
— Я его разбила не из-за тебя, а из-за того, что я психованная, — бурчу я. — Дури во мне слишком много.
— А мне нравится! — вдруг заявляет он. — Ты забавная.
И пока я хлопаю глазами от удивления, Багров вдруг улыбается мне. И, черт, как же ему идет улыбка! Его лицо моментально преображается, будто освещаясь изнутри солнцем, и я завороженно любуюсь им, словно в жизни не видела ничего красивее.
Но мимолетная теплая улыбка исчезает так же быстро, как и появилась, Багров снова хмурит брови и спрашивает меня:
— Ты есть хочешь?
— Нет, — честно говорю я. Кажется, от всех сегодняшних нервов у меня совершенно пропал аппетит. — Домой хочу.
— Тогда поехали, отвезу тебя, — говорит он.
И я решаю не ломаться, тем более Багров уже все равно в курсе, где я живу. Надеюсь только, что у него хватит ума не проситься ко мне «на чай».
И да, в гости он и правда не напрашивается, но когда мы подъезжаем к моему подъезду, Багров достает из бардачка серебристый телефон с эмблемой яблока, зарядку и протягивает мне.
— Держи. Это тебе.
— Что это?!
— Мой второй телефон. Я в Штатах покупал, когда туда на месяц уезжал. Чтобы симку местную поставить. Забирай себе.
— Это слишком дорогой подарок! — сопротивляюсь я.
— Тогда просто возьми на время, — пожимает он плечами. — Вернешь, когда новый себе купишь.
А вот это предложение звучит слишком соблазнительно, чтобы от него отказаться.