Три слезы, любовь, зачет - стр. 20

На пороге стояла красивая женщина. Ярко рыжие волосы, веснушки и зеленые глаза были выгодно подчеркнуты изумрудным платьем. Мой сон сразу, как рукой сняло, потому что Серафима Аден — была яркая, красивая и очень необычная.

— Серафима, доброе утро, — поздоровался дядюшка склоняясь над рукой хозяйки дома. Она в ответ загадочно улыбнулась и спросила:

— Это и есть твоя очень талантливая племянница, которая сбилась с пути истинного?

— Она самая, — с огорченным вздохом сообщил дядюшка. — Может ты её вразумишь?

— Может и вразумлю, — пообещала Серафима, при этом подмигнув мне.

Я облегченно вздохнула. Эта художница, не будет заламывать руки, как мои родственники и говорить воодушевляющие речи, призывая меня, наконец-то, заняться настоящим делом. Она мне нравилась всё больше и больше.

— Я, мой брат и его супруга будем тебе очень благодарны, если Николет бросит факультет бытовиков и поступить в магическую академию искусств, — продолжал дядя гнуть свою линию,

Серафима рассмеялась и повела нас в небольшую уютную гостиную. На столе уже всё было накрыто для чаепития.

— Присаживайтесь, признаюсь честно, ваш визит меня очень заинтересовал. Всегда любила общаться с юными дарованиями.

Мне конечно же не терпелось перейти к основному вопросу моего визита, но сразу вываливать всю историю о слезах феникса, бородавках и не очень умненьких напарниках было невежливо. Поэтому я огромным усилием воли сдерживала себя, пытаясь органично вписаться в беседу со своими проблемами, чтобы не шокировать хозяйку.

— Николет у нас, как и ты — талантливая юная художница, правда она совсем не хочет развивать свой талант, — пожаловался дядя, разливающей чай по чашкам хозяйке.

— А что так? — спросила Серафима, взглянув на меня.

— На самом деле я развиваю свой талант немного на другой стезе, — призналась я, чувствуя интерес ко мне со стороны Серафимы.

— Девочка мечтает стать магом- бытовиком! Представляешь! — недовольно воскликнул дядя.

12. 12 глава

— Интересный выбор, — присев на кресло напротив и пристально взглянув на меня, не поддержала дядю Серафима, чему я очень обрадовалась.

Хотя бы здесь никто не будет меня пилить.

— Тебе нравится этим заниматься? — спросила эта чудесная женщина.

— Очень, — созналась я.

— Серафима! — не вытерпел дядя. — Девочка гениальна, а она совсем не пишет картины!

— Марсель, ты не хуже меня знаешь, что невозможно творца заставить писать магокартины. Нужно, чтобы они шли из глубины души. Не дави на ребенка, поверь, её творческая жилка не даст ей покоя, она еще проявит себя.

Какая хорошая женщина! Я бы еще родителей к ней в гости привела, чтобы она и их вразумила, как правильно меня воспитывать.

Марсель тяжко вздохнул, и наша беседа перетекла от меня к намечающейся выставке. Дядюшка с Серафимой обсуждали работы художников, пока хозяйка не призналась, что у неё оказывается много картин, написанных в живую с птицы феникса.

— Покажите! — тут же потребовала я. Надеясь, что рассматривая творения Серафимы мне удастся рассказать ей о своих проблемах.

Дядя меня поддержал:

— Серафима, почему ты скрывала от меня такое сокровище? В наше время художников, пишущих с натуры птицу-феникс по пальцем можно пересчитать!

Дядюшка был прав. Фениксы очень редко рождаются и живут они в дали от людей в специальных долинах, не подпускают к себе кого попало, чтобы увидеть птицу-феникс вживую, нужно постараться еще её найти. Поэтому я восхищенно смотрела на женщину, которая оказывается, написала не один портрет с такого редкого экземпляра.