Три самоцвета для ведьмочки - стр. 10
— Не ведаю, — то же эхо.
Правду говорит или утешает влюблённую дурочку? Как понять? Придётся ждать, когда мать вернётся, тогда и рассказать ей всё. Леший прав, Агаша может считать себя сильной и умелой, да только не учили в академии с аномалиями обращаться! Панна же за двадцать лет практики много чего повидала, хоть самой в преподаватели подавайся.
Всю дорогу до своего хутора ведьмочка размышляла, как ей быть с открывшейся тайной. Панна обещала через три дня вернуться, срок не велик — можно ничего не делать, мать дождаться. Однако... Есть вероятность, что деревенские соблазнятся заозёрными черничниками да ненароком забредут в аномалию. Надо бы предупредить. Как? Ведьм люди не любят, словам не поверят, чего доброго нарочно проверять отправятся.
Храмовнику нужно сообщить. Хоть и не хотелось Агаше лишний раз с Залихватом встречаться, да, видно, придётся. Авторитет у него не только в Ореховке, во всей округе большой. Уж если кого послушают жители окрестных поселений, так красавца-храмовника.
О возлюбленном старалась не думать. Не иначе как шутила аномалия над ведьмой, нарочно лютней дразнила, заманивая. Откуда бы там Элелю взяться? Не местный он — в Ореховке только проездом бывал, дальше озера Смерти ни за что бы ни пошёл. Да и к озеру зачем ему? Глупость какая-то!
***
Стрекотня Стусика ужасно раздражала Агашу. Теперь-то она хорошо понимала мать, временами грозившуюся извести непрошеного поселенца. С Панной сверчок ещё умудрялся временами помалкивать, в её же отсутствие трещал без умолку. Раньше Агаше это нравилось. Стусик много рассказывал о родном мире, да и здесь умудрялся откуда-то нахвататься слухов и правдивых историй. Отличить правду от вымысла в его пересказах было невозможно — сверчок свято верил каждому своему слову. Расспрашивать он тоже любил, чем и занялся наутро после поисков детей в лесу.
Ведьма размышляла о своём, стрекотню упорно не замечала. Занялась уборкой. Во-первых, мать обязательно сделает выговор за неряшливость, во-вторых, пока намываешь полы, скоблишь стол и вытираешь пыль с полок, хорошо думается. А подумать было о чём. Лесовик велел дождаться возвращения матери, самой ничего не предпринимать. В чём-то он прав. Еще ночью молодая ведьма почувствовала собственное бессилие около спрятанного в лесу колдовского творения. Одной туда точно соваться не стоило. Но уж очень любопытно было разобраться с природой аномалии. Что это: портал в другой мир, не похожий на обычный ведьмин круг, или порождение Терриона?
Дала себе слово, что сходит на разведку. Соваться за границу не будет, просто притаится в кустах и понаблюдает. Этого-то ей никто не запрещал!
Приняв такое решение, повеселела и даже откликнулась на последний вопрос Стусика:
— Да что с тобой сегодня? Замороженная какая-то. Случилось чего?
— Так... кое-что. Послушай, а ты не слыхал, существуют ли ворота в другие миры Тар-данарии, кроме ведьминых кругов? Такие, что маг открывает по собственному хотению.
— Не слыхал, — напрягся сверчок, — а что?
— Сам-то ты как в наш мир угодил?
— Случайно. Подрались мы с братом. Жёстко. Мать меня сильнее любила, а он злился, вот и решил наподдать. На моё несчастье рядышком стихийный круг открылся, братец меня и зашвырнул сюда, — Стусик печально вздохнул. — Просил же не напоминать.