Три правила войны - стр. 18

За что и получил по лысой шапке на Годовом Совете прямо перед Анной, наблюдающей за битвой титанов с галерки – Рональд Тэтчер произнес пламенную речь, в которой с убежденностью человека, которому не грозит никакая муниципальная должность ни в настоящем, ни в будущем, разоблачил коррупцию в самых верхах правящей в Орвинготоне партии консерваторов.

Вообще-то, Тэтчер критиковал Тони всегда, и по поводу, и без повода. На этот раз он даже был в чём-то прав: Даррен был последним кандидатом на данный пост, если объективно оценивать его опыт и знания. Но с другой стороны, Энди страстно защищал любовника, аргументируя тем, что если дать ему шанс, то: «Обучение во время трудового опыта самое эффективное. Мальчик научится».

Это высказывание Тэтчер особенно изящно обыграл в своей речи, стебясь по полной программе над этим, моментально ставшим крылатым, выражением. Тони сел в лужу, самое прискорбное – на глазах у своей Дульцинеи. Он тогда реально рассердился. В конце концов, что он прицепился к Даррену? Но ущерб был нанесен: никто даже не прореагировал на те пункты речи Тони, на которые он сделал самые сильные акценты – готовность муниципалитета к Олимпийским играм, как месту проведения некоторых мероприятий, идеи по празднованию Бриллиантового юбилея королевы. Последняя статья была гордостью Тони, к королеве у всех консерваторов был особенный трепет, да и весь Орвингтон считался оплотом монархизма с тех пор, как королева посетила открытие Академии Гилингера два месяца назад. Такого всплеска народного энтузиазма Тони не видел никогда за целое десятилетие пребывания в должности. Резиденты, проживающие в этой части Лондона с самым маленьким процентом национальных меньшинств и лучшими школами в стране, королеву просто обожали.

После Совета всех депутатов и, естественно, сопровождающих лиц, пригласили на небольшой фуршет. Этот поганец Тэтчер прицепился к Анне, которая автоматически отщепилась от основного стада консерваторов – никто из коллег Тони ещё не мог определиться как реагировать на новую пассию в жизни лидера: девка была слишком молодой, наглой и, прости Господи, русской.

Таким образом, рекогносцировка оказалась следующей: Тони оттеснили поздравители с его прекрасной провальной речью, в то время как в Анну, оставшуюся в полном одиночестве, мертвой хваткой вцепился Тэтчер. Все остальные поглощали напитки и с интересом наблюдали за избиением младенца.

– Вы как новый спутник жизни нашего лидера и человек несведущий в политических вопросах, должны понять рациональность моего возмущения, учитывая тот факт, что распределение постов по непотическому признаку является слабостью нашей демократии и абсолютно коррупционной деятельностью, – дыша перегаром прямо в лицо Анны и упорно не желая отпускать ее руку, горячим театральным шепотом вещал Тэтчер.

Минут двадцать вся свора наблюдала, как Анна бесстрастно выслушивала аргументы в пользу того, что молодой человек в двадцатипятилетнем возрасте просто в силу отсутствия жизненного опыта, не может быть отягощён бременем политического поста, и что назначение Даррена Смита принесет невосполнимый вред сообществу Орвингтона.

Наконец, в тираде Тэтчера образовалась брешь. В полной тишине, Анна включилась в диалог:

– Так вы утверждаете, что самым главным аргументом против назначения Даррена Смита является его возраст?