Тот Дом - стр. 16

Беспринципный и вероломный – кровь Гольфман живо отозвалась, признав в рыжем пройдохе равного.

– Полно, месье, это вы меня не поняли. Я свяжусь с бывшими владельцами, сообщу им о сумме, которую вы выручили за дом, уверена, она их удивит. А поможет мне в этом столичный поверенный, которого мне выпишет отец – Эмиль Гольфман, дабы не портить отношения с Кантимирами.

“А есть в нём что-то, в этом медведе”, – подумалось Гесе, и в этой его огромности, что вынуждает сгорбиться, пригнуться в его присутствии. Да, подавляет. Но вопрос на засыпку: не такую ли реакцию должен вызывать достойный муж для такой женщины, как Геся?

– Здесь вы, голубушка, промахнулись, – не подозревая о том, что его кандидатура в этот самый момент переходит в совсем другой разряд, Вехтенбергский продолжал усиленно торговаться.

“Дельный и домовитый – такой своей выгоды не упустит”, – Геся его слушала, но решение нужно принять сей же час, ежели менять вектор разговора. – И состояние не промотает. Вон, только и думает, как нажиться.

– Дочь бывшей владелицы отказалась от вступления в наследство, – Геся не поверила своим ушам. Как можно добровольно отказаться от такого сокровища? – Прошёл положенный законом срок, и дом перешёл в собственность города, после чего я, как официальный представитель государства продал его вам, – и прибавил ехидненько, теперь уже улыбаясь вполне искренне, хоть и неприятно: – желаете составить апелляцию, призвав к ответу Российское государство в лице нашего императора Алексея Николаевича и всего парламента?

– Всенепременно, голубчик, всенепременно, – Геся умела скалиться не хуже. – Только без вашей помощи. Пожалуй, поверенного я выпишу из столицы, придётся покаяться перед свёкром, ничего не поделаешь, – слабая женщина горестно вздохнула, – и столичных газетчиков тоже выпишу. Пусть раструбят о том, как Константинопольский градоначальник водит дружбу с одним нечистым на руку присяжным-поверенным. Пусть поживут здесь, подышат морским воздухом, и поузнают: может статься, моё дело такое не одно.

Она медленно стала подниматься со всей грацией, но которую была способна, пошла на выход, глядя строго на тяжёлую резную дверь перед собой.

– Мадам Кантимир.

Ха!

– Мадам Кантимир, подождите.

Гесе нужно принять решение. Прямо сейчас.

Симпатичный – сверх меры. Состоятельный – вне всякого сомнения. Серьёзный – отнюдь, но это поправимо. Непоправимым может стать другое: бывший супруг Геси живёт и здравствует в своём тщедушном теле, но исхитрялся исполнять супружеские обязанности крайне неприятно для неё. Кандидат же в супруги – человек крупный, не может ли близость с ним стать и вовсе болезненной?

До свадьбы никак не узнать, а потом деваться будет некуда.

Огромная лапища, с аккуратной порослью светлых волос упёрлась в дверь прямо на уровне Гесиных глаз. У неё аж живот подвело от эдакой демонстрации силы.

– Мадам Кантимир, я думаю, мы всё же сможем договориться, – пророкотало у неё над макушкой, по затылку побежали мурашки.

Что же, задача усложнилась. Теперь перед ней объект не только финансовых амбиций. Придётся вести игру на два фронта.

Геся медленно развернулась, готовая к тому, что увидит.

Распахнутая рубашка прямо на уровне глаз.

– Во-первых, если мы собираемся договариваться, потрудитесь привести себя в надлежащий вид, – она стрельнула глазами на его шею, всем видом показывая неприятие.