Топ-модель 2. Я хочу развод - стр. 37

— Да какая разница! Ты трахаешь ее в свободное время у себя в кабинете!

Хватаю очередную папку, когда Максим подходит и ловит меня за руку, останавливая. Наши глаза встречаются, и видно, что уголь у него внутри раскалился до предела. Мужу или надоело извиняться, или я перегнула... Он тоже в ярости. Сжимает зубы, выдергивает из моих рук папку и... сам швыряет ее на пол.

— А кого мне трахать, милая, в свободное время в своем кабинете, если моя жена на меня даже не смотрит?

— Тупую девицу из отдела кадров! — подсказываю. — С большими сиськами!

— Да хоть бы и ее! Мне, блядь, некогда скакать по клубам в поисках телок. Ты не видишь, сколько у меня работы?! Я домой приползаю! Хоть бы раз встретила и обняла, спросила что-то! Тебе плевать на мои дела, на мою жизнь и на мой член. Извините! Есть те, кому не плевать. — Макс психует. — Их, поверь, тысячи! Только пальцами щелкну — прибегут.

Я моргаю. Вот это да. Он типа... хвастается сейчас?

— Вот и трахай их всех.

— И буду, не сомневайся.

— Козлина.

— Аргументируй. Девочка. Свои постоянные оскорбления, — цедит сквозь зубы.

— Сам сказал, что у тебя жена есть, — выдаю я на одном дыхании. — Живая и здоровая.

Секунду мы пялимся друг на друга как голодные звери. Молча. Агрессивно. Потом Макс моргает, чего, признаюсь, не хватало. А то казалось, что превратился в нечеловеческое существо.

Еще через секунду это ощущение возвращается.

Муж делает шаг ко мне. Нависает, пугает. Здоровый, гад, а мы здесь наедине. Ада-то у-бе-жа-ла! Приходится отступить. Он снова приближается, и в этот момент становится действительно жутко. Не потому, что ударит или что-то такое. Мне страшно, потому что я не представляю, что он может сделать со мной сейчас. Напрягаюсь максимально, одновременно умирая от любопытства.

— Есть жена? Да неужели? — тянет он. Прищуривается.

Сглатываю. Мурашки проносятся по коже, и кажется, что в здании вмиг отключили отопление. Зябко.

Макс быстро оглядывает меня с головы до ног, возвращается к глазам. Гипнотизирует, намертво держит внимание. У самого они пылают черным. Точно угли раскаленные! Тело напряжено, плечи, грудь, шея... Кадык дергается. Его тело — пышет жаром, и это, похоже, моя заслуга. Вывела. Мы — нервы оголенные. Мы два пламени.

Дикий страх сжимает все внутри. И сразу приходит мысль-спасение — напомнить про дочку. Я всегда вострых ситуациях перевожу тему на Виту, муж тут же обрывает себя и смягчается, превращаясь из темпераментного цыгана в доброго папочку... нам обеим.

Сейчас же он идет на меня. Или разорвет на части, или... еще, блин, что-нибудь сделает! От этого понимания настолько не по себе, что я начинаю кусать губу.

Дверь... заперта. Да и попробуй мимо него проскочи.

Отступаю, пока бедрами к подоконнику не прижимаюсь. Оглядываюсь — за спиной окно. Макс все еще за руку держит, зафиксировал намертво.

Я открываю рот, чтобы напомнить ему про Виту, и... вдруг впервые прикусываю себе язык.

— Ненавижу тебя! — выплевываю в лицо. — Ты мне жизнь ломаешь снова и снова.

— Эту песню я слышу стабильно раз в неделю, — выдает Максим резко. — И тем не менее ты здесь, снова отслеживаешь, где я и с кем. Снова сцены закатываешь.

— А ты имеешь секретаршу. Из отдела кадров.

— Имею. Сегодня вот не закончил.

Открываю рот. Закрываю. Руку выдергиваю из захвата и потираю ее. Муж в это время резко подхватывает под бедра, и пикнуть не успеваю, как на подоконник плюхает.