Топ-модель 2. Я хочу развод - стр. 34

И он это понимает тоже.

На миг тихо становится. Звуки во всем мире умерли. А может, мы оглохли? Тишина опустошающая, тишина — как конец всему. Сердце больше не бьется, кровь не течет. Мы с Максимом — теперь по отдельности?

Может, дура я полная. И мама, и брат это в лицо не раз еще скажут. Живу как в раю, всё при мне, муж на руках носит.

Будь на его месте другой — и сама бы так думала. Девочке из колхоза повезло несказанно, из разваленной хибары в замок угодила!

Но не могу. Не с ним. Только не с ним играть в семью.

Я просто больше не в состоянии.

Лед по венам. Я, конечно, умру и не один раз, по мужу тоскуя, но уже не вернусь никогда. Что бы ни было — не вернусь!

И судя по реакции, он это знает. Воображаю, как в следующий миг разворачиваюсь и ухожу. Как Максим шлет вслед напутствия. Как брак разбивается всмятку — не сохранили. Я представляю финал нашей истории. И молчу.

Стою как вкопанная.

Максим... тоже стоит.

Мы оба, бешеные животные, тянем. Мы... будто осознанно оттягиваем тошнотворно предсказуемую концовку.

Горячка чуть спадает, и становится страшно. Звуки резко включаются, какой-то шум сирены с улицы, гудение кулера. Голос Максима:

— Аня, пожалуйста.

Угрожает? Просит? Не понимаю.

Он подходит, берет за руки. Смешно становится — и правда же чуть в драку не кинулась! Вот же глупая. Будто это помочь может.

Макс в глаза смотрит четко, гипнотизирует. Он это умеет.

— Девочка моя, пойдем-ка обсудим ситуацию. Вот это да.

Я качаю головой. К черту его магию. К черту всё!

Шаг назад от него.

— Если ты не покажешь, все закончится. Богом клянусь, под твоей крышей ночевать не останусь. Что бы дальше ни было. Что бы ты со мной ни сделал. За решетку хочешь? Сажай! Ногами бей! У меня внутри сплошная рана. Ну кто там? Олеся? Цыганка та? Кто?! Просто скажи и отпусти. Просто сделай это.

Мы у черты. Перешагнем ее — и фиктивный брак рухнет. Никогда так близко к краху не были. Все, что построили, в воздухе зависло, над головой моей. Крошечный шаг — и обрушится.

Трясет. От ужаса зубы стучат. Как же я могу потерять Максима навсегда? Разве переживу, если увижу с другой? Но и так тоже нельзя. Живые люди — они не уголь, они дышат и кровоточат.

Я так растеряна!

— Ни первая, ни вторая. — Он снова подходит. Лицо мое обхватывает, в глаза заставляет посмотреть себе. Паникует будто.

Тоже черту чувствует? Понимает, что все, заступили? Почему тогда нервничает? Зачем ему это? Отпусти. Какая тебе разница! Отпусти, раз не нужна. Умеешь ты и словами рубить, и точки ставить. Ты все-все умеешь, это для меня впервые.

Брови вместе свожу, ожидая всего на свете сейчас. Внутри крошка, хуже уже не будет.

Он говорит мне:

— Малыш, малышка моя.

Ладони его теплые, уютные. И это — просто ужасно. Слушать и хотеть верить. Дура из Упоровки в столицу приехала на автобусе и в сына посла втрескалась. Дура набитая.

Максим нависает, в глаза смотрит:

— Тебе это не надо все. Ты чистая, хорошая. Тебе это не надо.

— Надо, — шепчу. Пялюсь на него. — Ты не понимаешь, как сильно мне это надо. Ты совсем ничего не понимаешь! Я просто хочу уже понять. Мне надо это понять! Макс! — Обхватываю его руки. — Максим, Ману, или ты мне показываешь, или я уезжаю с Витой. В гостиницу, в Упоровку, к твоим родителям... плевать! К кому скажешь, туда и уеду. Но с тобой не останусь. Ни секунды не останусь. Не делай из меня дурочку.