Текст Достоевского. Историко-филологические разыскания - стр. 12

Мы можем назвать и имя цензора, который был причастен к первой публикации «Записок из Мертвого дома», – это Ф. И. Рахманинов (имени которого мы не найдем ни в истории издания «Записок из Мертвого дома», ни даже в «Летописи жизни и творчества Ф. М. Достоевского»).

А. С. Гиероглифову в значительной степени не повезло с цензором, который оказался приставлен к «Русскому Миру»: Федор Иванович Рахманинов (1825–1880), в отличие от многих других цензоров, чье участие в судьбах произведений Ф. М. Достоевского не было столь деструктивным, по-видимому сыграл не последнюю роль в прекращении печатания «Записок из Мертвого дома» в «Русском Мире». Выпускник Московского университета, юрист, начинавший чиновником Петербургской уголовной палаты, затем служивший в канцелярии губернатора, в 1851 году перешедший в департамент Министерства юстиции, был назначен цензором Петербургского цензурного комитета только 15 января 1860 года[66]. И если до него «Русский Мир» вел цензор А. К. Ярославцев (1809–1884)[67], то начиная с 5 февраля 1860 года это издание переходит под контроль Ф. И. Рахманинова; причем Петербургский цензурный комитет, по-видимому, был поначалу даже доволен таким надзором, потому что в марте к Ф. И. Рахманинову от В. Н. Бекетова переходит и более сложный в политическом смысле печатный орган – журнал «Современник»[68].

Вероятно, если бы Ф. И. Рахманинов имел больший опыт цензурирования, то он не был бы настолько осторожен, но, повторимся, «Русскому Миру» с новым цензором не повезло. Так что никакого «беспрепятственного прохождения через цензуру» у начала «Записок из Мертвого дома» не было и в помине. А поскольку такие опоздания к читателям могли попросту разорить издание, то печатание «Записок» было в 1860 году А. С. Гиероглифовым приостановлено, а возобновлено только с нового, 1861 года. Тому была и еще одна причина – резонанс от появления на свет «Записок» позволил редактору надеяться, что перенесение в новый год их продолжения приведет к увеличению числа подписчиков. Кроме того, мы предполагаем, что время было использовано А. С. Гиероглифовым и на то, чтобы цензор заранее просматривал и приводил в соответствие с представляемыми им нормами текст глав, которые планировались к напечатанию. Отчасти это доказывается тем, что цензурное разрешение на повторное издание введения, первой и второй глав «Записок из Мертвого дома» (собственно, первого номера «Русского Мира» 1861 года целиком) было получено от Ф. И. Рахманинова еще 6 ноября 1860 года[69]. Впрочем, и это также не сильно помогло, потому что Ф. И. Рахманинов из предосторожности предпочитал не подписывать сам, а в согласии с практикой деятельности цензуры представлял сомнительные с его точки зрения сочинения на рассмотрение цензурного комитета.

Как мы сказали, «Русский Мир», приступив заново к печатанию «Записок из Мертвого дома», повторил в первом номере за 1861 год введение и главу I, а также поместив главу II. Но и этот номер, который номинально был датирован 4 января 1861 года, также задержался: он поступил в Петербургский цензурный комитет только 9 января, и Ф. И. Рахманинов в тот же день выписал билет на выход[70] – то есть с того момента, как в ноябре была одобрена рукопись, вторая глава претерпела какие-то изменения в соответствии с пожеланиями цензуры. Глава III была пропущена цензурой 10 января (напечатана в № 3 от 11 января), этот номер вышел уже со сравнительно небольшой задержкой – он был отпечатан 13 января, и в тот же день Ф. И. Рахманинов выписал билет на выход в свет