Тайная связь - стр. 31
Я заламываю пальцы, осторожно наблюдая за ним. Задержав взгляд на малышке, он резко накрывает ее фотографию своей ладонью, затем облокачивается на стол и с тяжелым выдохом опускает голову.
Другая бы на моем месте оскорбилась, услышав ледяное «отойди».
Только мне не до обид. Вместо холода и равнодушия в его голосе я ощущаю дикую боль. Не представляю, какого это – потерять собственного ребенка.
– Эльман…
– Давай без истерик, Ясмин. Это в прошлом. Не думай о ней.
Хотя я и не планировала истерить, но не думать о Даше у меня не получалось. Мне достался мужчина с темным прошлым и с тяжелым бременем, и у меня еще был шанс отступить – уйти, отказаться, оставить его один на один с теми, кто порождает тьму в его душе.
Я могла закатить скандал, биться в истерике и кричать, что я не хочу делить его с прошлым. И уйти. Но я хочу остаться. И еще хочу поделиться с ним светом. Совсем чуть-чуть, оставив немного света и себе, чтобы совсем не выгореть.
Покачав головой, я на свой страх и риск делаю к нему шаг и опускаю ладошку на каменную сгорбленную спину.
– Ты прав, это нас не касается. Но мне невероятно жаль, что ты пережил такое горе.
Эльман стоит каменной стеной, под ладонью даже не ощущается его дыхание. Неужели не дышит?
– Я знаю, ты здесь уже была, – отвечает ровно. – Видел отпечатки на папке, я забыл убрать.
Я приближаюсь к столу, ожидая, что он меня оттолкнет.
Но этого не происходит.
– Не убирай, если тебе так хочется. Я не буду его трогать… без твоего разрешения.
Меньше всего я хотела утешать Эльмана, но сказать, что думаю – хотела. Безумно хотела.
Поэтому искренне подмечаю:
– Она такая чудесная, просто ангел.
И Эльман на мою искренность, о боже, откликается:
– Я не успел дать ей имя.
Я касаюсь его каменной руки, убираю ее от фотографии и разворачиваю Эльмана к себе. Все проделываю неторопливо, потому что нутром чувствую, как дико напряжено его тело. Казалось, только тронь – и он взорвется на миллиарды осколков.
– Расскажи о них. О тех, кто вот здесь… – прикасаюсь ладошкой к его груди и пытливо смотрю в глаза, отчего-то желая знать больше. Намного больше.
– Хочешь знать?
Я киваю.
И в его взгляде боль уступает интересу. Я его заинтересовала тем, что готова слушать. Без претензий, без ревности, без напряга, как те – другие.
Но другим нужно было его сердце. А мне – нет.
Поэтому не отрицаю и не пытаюсь отделить других женщин из его судьбы.
– Хочу. Это часть твоей жизни.
Эльман указывает мне на кресло. Я сажусь в него, проваливаясь в мягкой коже, и подгибаю ноги в коленях. Эльман разливает спиртное, вопросительно смотрит на меня и ловит мой неуверенный кивок. Я еще помнила, чем закончилась последняя ночь со спиртным. Он – тоже.
– Немного, – предупреждает Эльман, протягивая бокал.
– А что, у тебя есть какие-то планы на меня? – спрашиваю игриво, принимая алкоголь из его крепких рук.
– Есть.
Жар незамедлительно опаляет кожу лица и тела, и я делаю большой глоток игристого напитка, чтобы остыть. Сам же Эльман моментально осушает половину, садится напротив и вытягивает ноги, почти касаясь ими моего кресла.
– Я ее скрывал.
– Дашу?
Короткий кивок служит мне ответом.
Скрывал. Как и меня. Только у нас другие обстоятельства, еще более опасные. Мурашки покрывают все тело, и я сильнее подгибаю колени, сжимаясь.