Тайна Амабея - стр. 4

Я уловил ее приветливый взгляд голубых глаз, цвет которых мог разглядеть даже на таком расстоянии, и легкую доброжелательную улыбку. В этот момент неволей подумалось, что такой женщине самое место в политике высшего звена, в крайнем случае — на посту президента в какой-нибудь крупной гуманитарной организации.

— Хозяйку зовут Вайолетт, не так ли?

— Совершенно верно. Миссис Вайолетт.

Учтивый.

Филл вышел из машины и направился к моей двери, чтобы ее открыть, но я уже выбрался сам, не привыкший к подобному этикету. Он слегка поклонился и закрыл за мной дверь.

Хозяйка особняка стояла на крыльце одна между двух высоких колонн перед входом в дом. Я направился к ней, поднявшись по четырем гранитным ступенькам с едва заметными следами сколов в некоторых местах.

— Рада вас приветствовать, мистер Смит. — Она протянула мне руку, я мягко взял ее пальцами.

Бархатная, теплая ладонь. Я не верю своим глазам. Может, это какая-то ошибка? Но ведь я слышал про Беннетов еще в юности! Если передо мной та самая женщина, то быть не может, что она сохранила такой облик...

— Благодарю вас за приглашение, миссис Беннет. Называйте меня Арнольд.

— А вы зовите меня Вайолетт — этим вы окажете мне большую любезность.

Женщины падки на внимание и лишний раз не упускают возможность его привлечь — инстинкт. Но ее внешность?!..

— Как вам будет угодно. Ваша... вы прекрасно выглядите.

Она ничего не ответила и указала на массивные деревянные двери высотой футов десять с резными узорами по всей панели, над которыми растянулась многосекционная фрамуга¹ с затемненными стеклами. По бокам от дверей висели два больших горшка в специальных подставках, закрепленных на рамах. В них тоже росли фиалки.

— Вы определенно питаете страсть к этим цветам, — заметил я, кинув на горшки беглый взгляд.

— Ох, мне нравятся абсолютно разные цветы, но мой муж усадил почти все вокруг фиалками. Неисправимый романтик.

— Он просто хотел сделать вас счастливой.

— Не в цветах счастье, дорогой мистер Арнольд. Я любила мужа бескорыстно.

Любила? Интересно, любовь миссис Беннет к мужу прошла с его смертью или она разлюбила супруга еще при жизни?

— Правда? — я сказал это без задней мысли, автоматом, но поздно осознал, что ляпнул глупость.

— Вы сомневаетесь? — Она вздернула одну бровь и прищурила глаз.

— Простите, я не то имел в виду, — ответил я, испытывая неловкость.

— Не переживайте. Вы открыты как ребенок. Я вижу, что не со зла.

— Благодарю за доброту. Мне кажется, невозможно творить по-настоящему, если хоть немного не ребенок. Пожалуй, практически все писатели — это малые непосредственные дети. Каждый раз, принимаясь за новую историю, я хочу разучиться писать, чтобы стать подобно младенцу с незамутненным разумом.

— Я вас понимаю. В дзен-буддизме есть одна занимательная практика: сперва нужно опустошить свою чашу — только тогда можно влить в нее что-то новое.

— И желательно что-то путное.

— Иногда человек переполнен суждениями, обо все знает и выглядит от этого больше глупым, чем ведающим. Становится настолько преисполненным в своем познании, что заболевает высокомерием и невежеством. Теряет способность принимать иное, видеть со стороны, с другого ракурса.

— А что, если постоянно расширять и углублять свой «сосуд», нежели полностью его опустошать?