Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого - стр. 10
Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово утверждения.
Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит отрешившийся от него.
Три превращения духа назвал я вам: как дух стал верблюдом, львом верблюд и, наконец, лев ребенком».
Так говорил Заратустра. В тот раз остановился он в городе, названном Пестрая Корова.
О кафедрах добродетели
Заратустре хвалили одного мудреца, который умел хорошо говорить о сне и о добродетели; за это его высоко чтили и награждали, и все юноши садились перед кафедрой его. К нему пошел Заратустра и вместе со всеми юношами сел перед кафедрой его. И так говорил мудрец:
«Честь и стыд перед сном! Это первое! И избегайте встречи с теми, кто плохо спит и бодрствует ночью!
Стыдлив и вор в присутствии сна: потихоньку крадется он в ночи. Но нет стыда у ночного сторожа, не стыдясь, трубит он в свой рог.
Уметь спать – не пустячное дело: чтоб хорошо спать, надо бодрствовать в течение целого дня.
Десять раз должен ты днем преодолеть самого себя: это даст хорошую усталость, это мак души.
Десять раз должен ты мириться с самим собою: ибо преодоление есть обида, и дурно спит непомирившийся.
Десять истин должен найти ты в течение дня: иначе ты будешь и ночью искать истины и твоя душа останется голодной.
Десять раз должен ты смеяться в течение дня и быть веселым: иначе будет тебя ночью беспокоить желудок, этот отец скорби.
Немногие знают это; но надо обладать всеми добродетелями, чтоб спать хорошо. Не дал ли я ложного свидетельства? Не нарушил ли я супружеской верности?
Не позволил ли я себе пожелать рабыни ближнего моего? Все это мешало бы хорошему сну.
И даже при существовании всех добродетелей надо еще понимать одно: уметь вовремя послать спать все добродетели.
Чтоб не ссорились между собой эти милые женщины! И из-за тебя также, несчастный!
Живи в мире с богом и соседом: этого требует хороший сон. И живи также в мире с соседским чертом! Иначе ночью он будет посещать тебя.
Чти начальство и повинуйся ему, даже хромому начальству! Этого требует хороший сон. Разве моя вина, если начальство любит ходить на хромых ногах?
Тот, по-моему, лучший пастух, кто пасет своих овец на тучных лугах: этого требует хороший сон.
Я не хочу ни больших почестей, ни больших сокровищ: то и другое раздражает селезенку. Однако дурно спится без доброго имени и малых сокровищ.
Маленькое общество для меня предпочтительнее, чем злое; но и оно должно приходить и уходить вовремя. Этого требует хороший сон.
Мне также очень нравятся нищие духом: они способствуют сну. Блаженны они, особенно если всегда воздают им должное.
Так проходит день у добродетельного. Но когда наступает ночь, я остерегаюсь, конечно, призывать сон! Он не хочет, чтобы его призывали – его, который есть господин всех добродетелей!
Но я размышляю, что я сделал и о чем я думал в течение дня. Пережевывая, спрашиваю я себя терпеливо, как корова: каковы, однако, были твои десять преодолений?
И каковы были те десять примирений, десять истин и десять случаев смеха, которыми мое сердце радовало себя?
При таком обсуждении и взвешивании сорока мыслей нападает на меня сразу сон незваный, господин всех добродетелей.