Сводные. Поиграем в кошки-мышки? - стр. 43

Чужая тачка ― потемки. Мустанг ― зверь, но все же это чужой зверь. Непокорный для посторонних. Нельзя довериться ему на все сто, сидя за рулем всего-то во второй раз.

― Хорош приход, да? ― Крестовский тоже выпрыгивает из машины. По-моему, он еще довольней меня. Светится как радиационный самовар.

― Хочу еще!

― Чтобы снова продуть?

Эгей!

― Я поняла, в чем косяк. Требую реванша.

― Какая прыткая. Не, мне не жалко на тебя ни бабло сливать, ни тормозные диски убивать, но все же лучше притормози.

― Почему?

― Потому что воронка имеет свойство затягивать. Первое время меня тоже так крыло. Не пропускал ни одного заезда и вписывался везде, где было можно. И нельзя тоже.

― А потом остепенился?

― Пригасил рвение. И чтоб тачку на износ не юзать, и чтоб самому не вляпаться.

Не вляпаться в те скандалы, в которых фигурировало его имя? Но вообще, он прав. Не то это хобби, которое надо брать на заметку, однако...

Однако когда вжимаешь педаль газа, мозг охватывает такое неконтролируемое возбуждение, что здравый смысл уходит на перекур. Остается только кипящий в крови адреналин и кружащие голову эндорфины.

― Хочу еще! ― нахохлившись, упрямо скрещиваю руки на груди.

― Чувствуешь, да? ― усмехается Кирилл.

― Что?

― Зависимость, ― подхватив, меня усаживают на горбатый капот Мустанга. Выступ отлично помогает зафиксироваться пятой точке. ― Каждый раз будет хотеться больше, острее и ярче. Инстинкт самосохранения гасится, а ломка в предвкушении новой дозы усиливается.

Тут он тоже прав. Вырабатываемые в стрессовых условиях гормоны ― натуральный опиум, на который реально легко подсаживаешься. И я понимаю это, всегда понимала, стараясь держаться в рамках и не превращаться в суицидника на дороге, однако…

Однако скорость ― это возможность испытать ощущения на грани: здесь и сейчас. А с учетом того, что у художников малоподвижная и далекая от риска профессия, организму порой просто необходима подобная эмоциональная разрядка.

― Я поняла, ― понижаю голос до заговорщицкого полушепота, склоняясь вперед. ― Это такая хитрая многоходовочка. Чтобы привязать меня к себе, став личным дилером, да? Привел, показал, дал попробовать, а теперь обламываешь.

Тот тоже тянется вперед, от чего наши лица оказываются как никогда близко.

― Знаешь... ― отзывается Кирилл, разглядывая мои губы и словно пробуя их на вкус. В своем воображении. ― Твое предвзятое отношение ко мне оскорбляет.

― Сам виноват.

― Чем же?

― Может, тем, что твоим словам веры нет?

― А я хоть где-то когда-то тебе соврал?

Открываю было рот, но осекаюсь...

А ведь и правда. Даже попрекнуть нечем. Уж чего у Крестовского в избытке, так это прямолинейности. Вокруг да около он не ходит, и намерения свои озвучивает сразу. Предельно четко.

Что же касается наличия его девушки/невесты...

Эм, так я и не спрашивала. И опять же, тайны из этого он не делает.

― Скажи правду: зачем я здесь?

― Коннект. Слышала про такое? Выстраивание диалога путем поиска общих интересов.

― Слишком энергозатратно для разового секса, не находишь?

― Это при условии, что разового... ― Кирилл все еще залипает на мои губы. Смотрит на них, не отрываясь, от чего те начинают покалывать фантомными прикосновениями.

Черт. Мне нравится его взгляд. В эти секунды он такой непривычно обволакивающий и терпкий, особенно на фоне все еще кипящей крови, пульсирующей в ушах, что по позвоночнику пробегают непрошенные мурашки...