Сводные. Поиграем в кошки-мышки? - стр. 23
Понимая, что так проще, нежели клацать пальцами по сенсорной клавиатуре, делаю последней прозвон.
― Почему не отвечал? ― тут же давит по барабанным перепонкам мелодичный голосок. Вроде миленький, но какой же бесящий. ― Я полночи до тебя дозвониться пыталась!
― Эм… Я как бы спал.
― Один, надеюсь, ― уточняет та с нажимом.
Такая интересная, я прям не могу. Прекрасно понимаю ее подозрительность, но чего Эля ждет? Что я тут же каяться начну? Типа, сознаешься ― скидка выйдет, истерику не закатят?
Закатят. Еще какую. Проверено.
― Не, с плюшевой игрушкой.
Прикол в том, что в этот раз даже не соврал.
― Смеешься?
― Да не, правду говорю. Погодь, ща фотку скину, ― чешу обратно к Карине, устраивать фотосессию гусю. ― Отправил.
Ответ не заставляет себя ждать.
― Какой миленький. Откуда такой?
― Достался в наследство вместе с новыми родственничками.
― И как они тебе? Все очень плохо?
― Ну, как тебе сказать... ― нахожу на кровати то, чего тут точно не лежало всего каких-то полчаса назад: подготовленной женской одежды. Среди которой обнаруживается женский лифчик. ― В целом, терпимо, ― подцепляю за лямку, разглядывая черную шнуровку на салатовых чашках. А Скворцова шалунья. Буйные расцветки для буйной особы. ― Точно лучше, чем я ожид...
― Крестовский, да ты задрал! ― оглушает меня злобный ор за спиной. ― Еще не все обтер своим задом?
Опачки. Хозяйка притопала.
― Кир, кто это? ― раздается напрягшееся в трубке.
Чёрт, точно. Элька ж еще на проводе.
― Навязанная сестрица, ― прикрывая динамик, шикаю Скворцовой. ― Ч-ч, не верещи. Не видишь, я разговариваю?
Та едва не задыхается от возмущения. Ловит открытым ртом воздух как рыбка, почти закашливаясь.
― ТЫ. СОВСЕМ. ОБОРЗЕЛ?! ― вырывает она у меня свой лифчик, активно принимаясь им же меня и лупить в промежутках между словами. ― Нашел, где трепаться! А ну свалил из моей комнаты, фетишист придурошный! ― в конечном итоге выпинывают меня, хохочущего, в коридор, раздраженно захлопывая дверь. С чувством так. Странно, что стены не посыпались.
Злюка. Чертовски горячая, но злюка.
― Кир, что происходит?!
Мать твою, Элька! Всю малину портит.
― Я тебе перезвоню, окей?
― Кирилл!
― Позже. Все позже, малыш. У меня тут по второй линии прорываются.
И снова не вру. Борзый звонит. Переключаюсь.
― Мне вот интересно: кому это больше надо?
Еще один недовольный.
― Чего хотел?
― Я что хотел? Это ты вроде просил маякнуть.
А, да. Точно.
― Просил.
― Тогда вторник. Ты в деле?
― Само собой.
― Как участник или как зритель?
― А это как карта ляжет.
― Значит, приготовь наличку. Адрес скину.
― Добро.
Огонь. Становится все интересней и интересней. Может задержаться здесь? Я планировал свалить сразу после свадьбы, однако теперь начинаю сомневаться. В Амстере ревнивая Элька, контролирующая каждый мой шаг, а тут...
А тут Скворцова. Снова появляется на горизонте. Снова хлопает дверью и, одарив меня волчьим прищуром, утопывает в ванную с охапкой шмоток.
― Волосы свои из слива вытаскивать не забывай. Линяешь, как попугайчик, ― бросаю ей вслед.
― Пошел в задницу.
― Твою?
― Свою.
― Спинку потереть?
― Себе язык наждачкой потри, ― очередной хлопок, клацанье автоматической защелки и шум воды. Правда тут же слышу новый сердитый вопль: кое-кто обнаружил мокрое полотенце.
Сбегаю, пока в затылок не прилетело что-нибудь тяжелое. Ну и попутно Эльке снова перезваниваю, чтоб мозги не компостировала. Хотя она все равно найдет повод, эту кралю постоянно что-то не устраивает.