Свидетель разложения - стр. 18
Когда Дэниел подошёл ближе к реднеку, старик будто бы смутился тому, что он сидит с чужим ребёнком. Отца умилила эта реакция старого столяра.
– Ты того, в своей голове не подумай ничего поганого, – закряхтел Митч и нахмурился, – я не педофил какой-то там. В телеке каждый вечер то и дело про этих извращенцев показывают, будто пиарят эту педофильскую мерзость. Говорю, я не из таких, и только посмей так подумать – в рыло врежу! Просто своего Джереми вспомнил, – мужчина вздохнул, – который самый младшенький.
Каннингем понимающе кивнул. Он и забыл, что Митч на самом деле многодетный отец, у него то ли пять, то ли шесть детей. Да только все сыновья и дочери давно повырастали и уехали из родного Огайо. Старик никогда не жаловался на отпрысков, но и ничего о них взрослых не рассказывал. Только вспоминал постоянно, какими милыми, смешными они были детками, как чудили и шкодничали.
Дэн достал из кармана телефон жены, протянул старику:
– Вот, можешь позвонить детям, если связь ещё ловит.
Реднек улыбнулся беззубым ртом и отрицательно покачал головой.
– Что, думаешь, твоя звонилка лучше моей? – Митч вынул собственный кнопочный мобильник и бросил на стол. – Если бы хотели, сами бы мне позвонили.
– А они не звонили?
Старик отрицательно покачал головой.
– Так может из-за связи не могут дозвониться.
– Да они и раньше не звонили. – Старик погладил дочь Дэна по голове. – Пока малые папка им интересен, папка им нужен. А как вырастают, так всё, пока-прощай. Вычёркивают из жизни. Вот тебе и семья…
– Ну и чёрт с ними! – Каннингем хлопнул Митча по плечу. – Теперь мы твоя семья, и мы тебя не вычеркнем и не бросим.
После слов Дэниела реднек несколько приободрился, а может, так просто казалось.
Бригадир, которого сейчас вполне можно считать бывшим, русский Вова тоже не скучал – ещё разговаривая со стариком, Дэн увидел его о чём-то беседующим с Лорэйн. Вову – беседующим. Мыслено Каннингем уже сочувствовал соседке, но та будто бы и не особо страдала от такой компании. Странная пара, суровый русский мужик и болтливая блондинка. Хотя может странность не такая уж большая – Лорэйн нужны свободные уши, не задающий лишних вопросов слушатель, а Вова, по сути, и не умеет их задавать нормально.
Отойдя от Митча, Дэн присоединился опять к Биртичу. Они с Кевином сидели не так далеко от парочки Вовы и Лорэйн, но Дэниел всё равно ни слова не услышал от разговора бригадира с соседкой.
Всё вроде бы хорошо. Но мысленно Каннингема что-то смущало в истории Кевина. Нет, она логичная, и нет ничего позорного в том, что друг с коллегами прятался в уборной – жив остался, и это главное.
– Кей, ты же пьяный был, на ногах почти не стоял. Как ты оклемался вообще, чувак? – заговорил первый с другом Дэниел.
– Знаешь, как-то оклемался. Мгновенно протрезвел, когда люди начали жрать друг друга заживо, – без улыбки ответил Биртич. – Лицезрение ужасов каннибализма бодрит лучше кофе, советую.
Каннингем улыбнулся чёрной шутке друга. Дэн решил задать ещё один достаточно серьёзный вопрос:
– Брат, почему вы не свалили из бара, если есть чёрный выход?
Глаза Кея странно блеснули, но он только пожал плечами, делая очередную затяжку. А потом громко обратился к Митчу и Вове, выдыхая дым:
– Мужики, Дэн спрашивает меня, почему мы не свалили из бара через чёрный выход, – Биртич переводил взгляд с одного бывшего коллеги на второго. – А я не знаю, что ответить. Может, вы знаете почему, а?