Свет в ее глазах - стр. 18

— Ты не права. Я забочусь о тебе, — сказал он.

— Нет, ты заботишься только о себе! — крикнула я. И это стало точкой в нашем споре. Конрад раздраженно выдохнул и вышел с кухни. Через пару минут хлопнула входная дверь.

Он ушел.

Я вернулась за стол и одним движением осушила бокал с вином.

— Кто-нибудь еще хочет салата? — спросила я, окидывая друзей безэмоциональным взглядом. — Нет? Ну ладно.

Наколов на вилку помидор и листик салата, я закинула овощи к себе в рот.

Полагаю, ужин прошел неудачно.

***

Барбара упорхнула домой, Конрад еще не вернулся, а вот Эрик не спешил уходить.

Вдвоем мы стояли на террасе. Я разглядывала город в надежде успокоиться, но мне никак не удавалось это.

Я уже несколько раз пожалела, что позволила себе высказаться брату, вдобавок при друзьях.

Холодный нос толкнулся в мою лодыжку, выводя меня из собственных мыслей.

— Фу, Брюс! — бросила я, но все же нагнулась и погладила пса по мощной голове.

Наверняка бедолага сейчас не понимает, почему его хозяин вдруг сорвался и убежал неизвестно куда. Хотя возможно он привык к реакциям моего брата и совсем не обращает на это внимания.

Я думала, что прошла это, подавила в себе зависть и жалость к себе, но как оказалось, они ждали удобного момента, чтобы вылезти наружу. Я очень сильно запуталась в жизни и не могла понять, что мне делать дальше.

Один из вариантов, который давно крутился в моей голове — уйти из Хэтфилд и попробовать построить карьеру вне семейной династии. У меня было хорошее образование, но сомнительно, что я дослужусь до управляющей отелем. Придется начинать с какой-нибудь легкой должности в кадровом отделе или отделе аналитики. Это мне не нравилось.

Еще один вариант — не работать. Я могу просто жить на деньги своего трастового фонда, тратить дивиденды от акций и даже не задумываться о работе. Я могла бы поселиться на вилле в Монте-Карло, которую подарил мне мой отчим, или выбрать для проживания любое другое место в Европе. Я могла хоть каждую неделю менять страну, питаться в самых дорогих заведениях мира и носить одежду и аксессуары по стоимости сравнимыми с бюджетом маленькой страны в Африке.

Но я так не могла.

Стремление к чему-то, что сделает меня значимой и позволит почувствовать свою важность, родилось вместе со мной. Это не задавить по щелчку пальцев. Я не смогу бездумно прожигать деньги, как не смогу целый день лежать на каком-нибудь пляже Тосканы. Это будет медленно убивать меня. Чувствовать свою важность — еще одна базовая потребность для меня. Может быть это и лицемерно, ведь подобные желания приравнивают к эгоизму. Но для меня это было чем-то большим и нужным, как потребность в кислороде.

— Вы сдружились, — ухмыльнулся Эрик, глядя на то, как я чешу бульдога за ушком.

Моя задумчивость исчезла и тогда я отпрянула от пса. Пусть сильно не расслабляется.

— Я не люблю собак, но Брюс не виноват в этом, он не должен чувствовать мою неприязнь, — ответила я, выпрямляясь и облокачиваясь на перила остекленной террасы.

Эрик повторил мое движение, встал рядом со мной так, что мы почти касались друг друга плечами.

— Думаешь, мы сможем работать с Блейком? — осторожно спросила я.

Эрик тяжело вздохнул.

Неприятные воспоминания о Джефферсоне снова закрутились в моей голове.

— Думаю, что сможешь, но зная Блейка, могу сказать, что это будет не просто, — ответил Эрик.