Свет в ее глазах - стр. 17
— Мм, превосходный вкус, мне нравится, что оно не слишком сладкое, я вообще терпеть не могу избыток сахара, — нервно посмеиваясь, сказала я.
За столом повисло молчание. Я заметила, как удивились Барбара и Эрик.
— И как долго ты собиралась молчать? — сердито спросила Барбара.
Она сжала губы, и от этого действия заострились ее скулы.
— Что происходит? — спросил Конрад, но я не обратила на него никакого внимания.
Барбара снова переигрывала, если она показательно упадет в обморок, я клянусь, что не стану ее поднимать.
— Я не понимаю, какое это имеет значение? — я повысила голос на подругу.
— Ты будешь работать с ним лицом к лицу, думаешь, это пройдет бесследно для тебя? — нахмурив брови, спросила она.
— Барбара права, Блейк жесток, он не забудет того как ты с ним обошлась, — спокойно добавил Эрик.
Я громко фыркнула и грузно опустила руки на стол. Задребезжали тарелки.
— Ой, да что он может сделать?
— Например, сорвет вашу сделку или разорвет договор, — предположила Барбара.
— Мы еще не заключали договор, — ответила я.
— Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — завопил Конрад.
Все моментально притихли, и тогда мне пришлось выложить брату правду. Конрад был ошеломлен — это первая его эмоция, а вторая — чистая злость.
— Значит тот месяц, что ты провалялась в постели, это была не лихорадка? — сурово изогнул брови он.
— Нет, — виновато ответила я.
Конрад вскочил со своего места и отбросил салфетку на стол. Я встала следом за ним.
— Я не понимаю твоей реакции, — сказала я, чувствуя подступающую ярость. Мой брат никогда не умел контролировать свои эмоции, а я в отличие от него пыталась это делать постоянно. Но с меня хватит.
— Не понимаешь? Ты лгала мне в лицо Джоанна! Мы с мамой…
— Вот именно, вы с мамой! Ты первым делом растрепал бы все маме, — грубо бросила я. — Конрад у нас маменькин сынок, который передает ей абсолютно все!
Как же меня это раздражало!
— Я не делаю ничего подобного, — отрицал он. — И мама не заслужила, чтобы ты к ней так относилась.
— Нет, она заслужила, потому что любила она только тебя, на меня ей было плевать, как и отцу! Все в этой семье любят только тебя! Иногда мне кажется, что я, черт возьми, приемная!
— Не неси ерунды!
— Это не ерунда! Меня все время наказывали, а тебе все сходило с рук. Не важно, не пришел ты ночевать или разбил новую машину. Мама закрывала глаза на это. А я чувствовала себя лишней в этой семье и чувствую так до сих пор!
Все затихло.
В комнате было слышно только мое тяжелое дыхание.
Я не могла поверить, что наконец сказала это. Я высказалась о том, что мучает меня долгие годы. Даже как-то легче стало.
Барбара встала со своего места и хотела подойти ко мне, чтобы поддержать, а Эрик… Ну он находился в легком шоке и не знал как себя вести, однако его глаза сочились жалостью. А я терпеть не могу, когда меня жалеют. Мне не это было нужно, мне нужно, чтобы Конрад поубавил эгоизма. И перестал играть в заботливого брата.
— Никогда не думал, что ты так чувствуешь, — задумчиво сказал он.
Я сердито взглянула на брата. Его брови съехались к переносице. В глазах мелькала все та же жалость. Кажется, никто здесь и не понял моих чувств. Мне не нужна была гребаная жалость!
— Он не думал, — всплеснула руками я, разочарованно поглядывая на Конрада. Ты не думал, потому что ты эгоист, Конрад! Ты делаешь лишь то, что позволяет тебе почувствовать себя лучше! Даже сейчас, ты обиделся, не потому, что я скрыла это от тебя, а потому, что я первым делом не побежала к тебе!