Свет, отраженный от пыли - стр. 11
Утром, расписавшись в повестке, которую принес участковый, так ничего не решив, Марина надела строгий «учительский» костюм, туфли на низком каблуке, положила в сумочку два носовых платка и отправилась в РОВД. Увидев уже сидящего возле нужного кабинета Лешу Гуринкова, она в который раз отругала себя за черствость по отношению к другим. Она даже не подумала о том, что погиб не только ее муж, но и сестра Леши. Только почему он без матери? И ужаснулась, поняв, что ему тоже предстоит опознание. Но он же еще… маленький? Чувствуя, что сейчас заплачет от жалости к себе и этому мальчишке, Марина села рядом, резко выпрямила спину и сцепила руки на коленях. Дышать стало легче.
По лестнице на второй этаж, разговаривая, поднимались двое мужчин, и Марина крепче стиснула пальцы, услышав голос Андрея. Тот, попрощавшись с коллегой, стал спускаться, и она перевела дух, почувствовав, что руки стали мокрыми.
Следователь вежливо поздоровался с Мариной, но пригласил первым Гуринкова. И снова послышались шаги на лестнице. Андрей. Он подошел и сел рядом.
– Хочешь, я схожу с тобой на опознание?
– Нет. Я сама.
Помолчали.
– Я завтра в командировку еду. В область.
– Надолго?
– Как получится.
– Надо поговорить, – одновременно произнесли оба и замолчали.
– Я, как вернусь, знак повешу на калитку. Буду тебя ждать.
Андрей встал и, не оглядываясь, ушел.
Марина машинально кивнула ему вслед, отметив просто «знак», а не «наш знак», как Андрей всегда говорил. Когда Андрей и Марина только начали встречаться, на столбике калитки, как шуточное приглашение, появлялся дырявый ковшик. Но он однажды исчез во время общешкольного рейда по сбору металлолома. Пришлось заменить пропавший знак на кусок белой кафельной плитки, который отлично держался в выбоине столбика и был виден издалека.
Из морга Гуринок и Марина вышли, избегая смотреть друг на друга. Марина пробормотала дежурное «до свидания» и кинулась домой. Две комнаты, пусть и в квартире, где вечно скандалил пьющий сосед, теперь казались единственным родным местом, где можно поплакать и подумать. Пробегая в подъезде мимо почтового ящика, Марина заметила белеющий внутри конверт. В графе «отправитель» было написано красивым ровным почерком: «Детский дом №64. Директор Голикова Наталья Юрьевна». Мужа нет, а ему пишут. Чувствуя, что слезы, которые она так долго сдерживала, вот-вот хлынут, Марина побежала через ступеньки вверх по лестнице.
…Спустя три дня она шла из магазина с авоськой, заполненной продуктами, и сочиняла ответ директрисе детдома. «Ваш ученик погиб при исполнении…»? Да ну, как официальный некролог в местной газете. «Илья, к сожалению, погиб, защищая девушку от убийцы»? Так помягче. А еще лучше будет туда съездить. Посмотреть, где прошло детство Ильи. Ну и посылку отвезти. В письме директриса просила книги для уроков литературы. Она очень радовалась, что Илья женился на учительнице, и надеялась, что Марина поможет. Надо съездить, чтобы хоть немного отвлечься. Все равно у старшеклассников завтра последний звонок, экзамены еще не скоро, а младшие классы уже закончили учебу в этом году.
Неожиданно рядом взвизгнули тормоза. Марина обернулась. Из милицейского уазика выглядывал майор Звонцов.
– Идите сюда, Марина Аркадьевна! Мы подвезем!
Авоська не была тяжелой: две бутылки кефира, сметана и хлеб, но Марина понадеялась, что у майора есть свежие новости об убийстве, может, даже преступника нашли. Иначе с чего вдруг такое внимание?