Суртандус. Демон Рождества - стр. 5
Суртандус знал каждую из этих трещин. Для него Валдмор был не просто домом – он был его отражением, его сущностью. Каждый излом на поверхности был похож на те, что когда-то украшают замёрзшее зеркало, отражающее лишь ложь и предательство.
Тьма в Валдморе являлась не просто отсутствием света. Она обволакивала всё вокруг вязким, удушающим туманом, который не оставлял ни одной щели для надежды. Этот туман казался живым, он проникал в каждую клетку, заставляя кожу покрываться мурашками и наполняя лёгкие ощущением, будто ты глотаешь ледяную воду. Воздух был тяжёлым и плотным, словно в нём растворилась сама боль тех, кто навсегда остался в этом месте.
Ни солнце, ни луна никогда не посещали этот мир. Единственный свет здесь исходил от редких огоньков, вспыхивающих в грязных, стоячих лужах, усеявших изрезанную поверхность. Эти огоньки мерцали не просто так – каждый из них был душой, утонувшей в своём предательстве. Они поднимались к поверхности, словно пытались вырваться, но вместо этого лишь отражали собственные грехи. От них исходил слабый, сладковатый запах горящей плоти, смешанный с ледяным озоном, усиливая гнетущее ощущение, что здесь нет ни спасения, ни покоя.
Суртандус стоял на утёсе, который возвышался над бездонной пропастью, известной как Ущелье Бессемейных. Это место было сердцем Валдмора, куда стекались крики тех, кто потерял свою семью. Ущелье никогда не умолкало: даже в самых тихих его моментах можно было услышать слабый шёпот – голоса, зовущие кого-то, кто никогда не придёт.
Фигура демона выделялась на фоне мрака. Его силуэт был тёмным, изломанным, как обгоревшее дерево, вырванное с корнем из земли и забытое на века. Рога, изгибающиеся к небу, напоминали корни давно погибшего дерева, что когда-то пыталось зацепиться за жизнь, но потерпело поражение. Они возвышались, словно символ того, что даже природа Валдмора искривлена.
Его глаза светились ледяным синим светом, пронизывающим тьму, как лучи далёкой звезды, но эти глаза не грели. Они врывались в самую глубину души любого, кто осмелился бы встретиться с ним взглядом, вытаскивая наружу страхи, скрытые в её самых тёмных уголках.
Его одежда была одновременно простой и устрашающей. Длинный плащ из ткани, чёрной, словно обугленная зола, развевался за ним, хотя ветра здесь не существовало. На плаще были видны шрамы и прорехи, но эти разрывы казались не просто следами времени, а отпечатками историй предательства, которые он принёс сюда. Каждый раз, когда плащ слегка касался земли, от него исходил запах старой гари и ледяной свежести, будто сам ад дышал этим одеянием.
Демон всматривался в бездну перед собой, где мерцали тысячи слабых огоньков, каждый из которых принадлежал предателю, замершему в вечной агонии. Для них не было спасения, но в их свете Суртандус видел свою миссию. Здесь не было места для жалости или прощения. Валдмор существовал, чтобы напоминать каждому, что предательство – это не просто поступок, а состояние души, которое не оставляет следа для искупления.
Слабый ветерок поднялся над ущельем, но это был не настоящий ветер, а слабый вздох самой земли, которая словно оплакивала тех, кого приютила в своих холодных объятиях. Суртандус провёл рукой по своему посоху, который светился тем же ледяным синим светом, что и его глаза.