Супружеская неверность - стр. 9
— У меня тоже была дочь, — неожиданно и совсем тихо произносит Давид.
Кажется, он даже не хотел, чтобы я услышала. Просто сказал это сам себе.
И идет дальше, не уточняя подробностей. Замятина я вижу всего второй раз в жизни. Он заменил на этом посту вышедшего на пенсию друга моего свекра, поэтому с его личной жизнью я совсем не знакома.
Но это слово «была» колет иголкой. Я надеюсь, он имеет в виду, что развелся, дочь осталась жить с матерью, а он женился еще раз. Именно поэтому на его пальце кольцо.
Спрашивать неудобно. Да и выражение лица у начбеза не самое располагающее к доверительной беседе. Это не мое дело. Мне своих проблем хватает.
6. Глава 6
— Она спит. — произносит начбез, аккуратно прикрывая за собой розовую дверь в детскую.
— Спасибо вам.
Малышка и вправду посапывает и даже не проснулась, он очень аккуратно нес ее от машины до комнаты. Я так надеюсь, что все будет хорошо. Но как? Мой брак практически в руинах.
— Я спущусь в гараж, Эвелина Евгеньевна. Если что-то понадобится, наберите меня.
Мне отчего-то неудобно сталкиваться с ним взглядом, поэтому, кивнув, я отворачиваюсь.
В доме тихо и темно. Нет никого, кроме нас троих. Оттого еще страшнее. Все же случившееся наложило отпечаток, и теперь я даже не знаю, чем мне заняться. Пойти помыться? А вдруг похитители вернутся, и я в этот момент окажусь без одежды? Лечь спать? Это еще хуже. Вдруг они выкрадут малышку, пока я буду храпеть в другой комнате. Я вообще не представляю, как теперь жить дальше.
В желудке гудит, но кухня на первом этаже. И я психологически не готова отойти от комнаты Киры.
Давид доходит до конца коридора, начинает со скрипом ступеней спускаться вниз. Смотрю на его крепкую крупную спину. Не могу же я признаться незнакомому человеку, что получила душевную травму и не в состоянии заставить себя двигаться. Для этого здесь должен быть мой муж, но у него, кажется, нашлись дела поважнее.
Присев у двери на пол, подтягиваю к себе колени. Посижу немного здесь, постепенно пойму, что все нормально, и уйду. Я смогу. Справлюсь. Наверное, надо включить свет во всем доме и внизу, и под лестницей, и в коридорах. Но Богдан не любит, когда мы без толку тратим электричество. Вечно делает замечания. Приедет и начнет выговаривать. Сейчас я этого просто не переживу.
Скрип замедляется, затем, вместо того чтобы стать тише, наоборот, усиливается. И я вижу, что Замятин поднимается обратно. Наверное, что-то забыл спросить.
— Вы так и будете здесь сидеть? — Останавливается в трех метрах от меня.
Стыдно, что практически незнакомый человек видит меня такой слабой и беспомощной. Не знаю, что со мной происходит, но в какой-то момент я просто не могу совладать с собой. Я на грани, и из глаз сами собой льются слезы.
— Понимаете, Давид, — глоток воздуха, — Всеволодович, — я очень боюсь отойти от ее комнаты.
Замятин молчит, затем по-мальчишески встряхивает волосы на затылке. Он не психолог. Это не его работа. Он не должен меня успокаивать. Он спас девочку, теперь обязан следить за домом и управлять службой охраны. Мои сопли — не его забота.
Но он сокращает между нами расстояние и медленно опускается рядом. Снова замечаю блеск обручального кольца. От начбеза исходит терпкий запах. Не противный и не раздражающий. Скорее очень мужской. Замятин пахнет не так, как мой супруг, совсем иначе. Богдан как будто только что вышел из моря, а Давид — выбрался из лесной чащи.