Сумасшедшие - стр. 7

– Вы уверены, что это вам не здесь внушили, Эмили, что они делают с вами за закрытыми дверьми? Мы же с вами встречались один, а иногда и два раза в неделю. Я же знаю, что вы на такое не способны.

Как объяснил Драйв, мне выкатили обвинение, за которое я понесу самое строгое наказание, если буду признана виновной. Меня казнят, но смотреть на казнь будет некому, разве что дальним родственникам убиенных, но они вряд ли решатся покинуть свои трейлеры хотя бы на день.

– Расскажите об отце? – вдруг перевел тему нежданный адвокат, и я поняла ход его мыслей.

В нашем городке разве что глухой не знал, чья я дочь. Гарри Тейлор – великий иллюзионист и экстрасенс. Дочка величайшего шоумена, гордости вонючей дыры под названием Аспен, где за каждым углом ошивается грешник с целым букетом из грехов и венерических заболеваний.

– Расскажу. Но при других обстоятельствах доктор.

– Почему же?

Я пожала плечами и поморщилась от боли. Алан поймал это движение и ужаснулся своей бурной фантазии. На каждом сеансе я говорила о Стивене, а мой лечащий врач будто представлял, что может быть лучше него… но каждый раз он оправдывал его и плясал под его дудку, уверяя, что у меня никогда не было детей.

– Мой отец был карточным шулером.

– Та-ак, за-ме-ча-тель-но, – смаковал каждый слог мужчина и ковырял дырку в металлическом столе сквозь несколько проткнутых белоснежных листов, – Зачем вы говорите это Эмили? Вы же прекрасно знаете, каким даром он обладал и как жестоко за это поплатился.

Такой идеальный. Вышколенный доктор.

Сегодня он был без белого халата, на нем был надет привычный черный бадлон, который он прятал под тканью камуфляжа психиатра в своем санатории для душевнобольных. Мне иногда казалось, что этот бадлон душит его, и его лицо то синеет, то снова приобретает здоровый свой цвет.

– Алан… а что со МНОЙ будет? – попыталась я быть встревоженной, но лишь одна и та же мысль паразитировала в моей голове, делая меня по-настоящему одержимой.

Я найду свою дочь во чтобы то не стало. Этот школьный автобус не мог уйти далеко, он слишком медленно ездит.

– Вас казнят, мисс Престон.

Моя голова упала на грудь.

Нет… нет… этого никак нельзя допустить.

– Дайте угадаю, – положил на стол ручку док и скрестил руки на груди, – Хотите сбежать, чтобы спасти дочь?

Я кивнула, и Драйв закрыл лицо ладонями, втягивая в себя весь кислород в крохотном помещении, стены которого и без того беспощадно давили на мои виски. Дышать стало сложно.

– Почему вы это сделали? – вдруг спросил мой адвокат и обвинитель в одном лице, мой священник, если хотите… которому я хочу исповедаться уже очень давно, но не знаю в чем.

Я никак не могу сосредоточиться на том, что действительно меня окружает. Я бы рада признаться в преступлении, но не могу. Я не до конца уверена… НО, одна правда все же существует!

– Все люди, док-тор, – куски алчного дерьма, которые вынюхивают и пожирают выгоду с любого несчастного, имеющего последний цент за душой. Они заслуживали смерти. Вы даже не представляете, мистер Драйв, что творится за стенами их провонявших алкоголем и наркотой стенами… разве вы не убили бы их, зная, что они творят со своими детьми?

– Но детей вы тоже убили, миссис Престон?

– Я этого не говорила… – я осеклась, – И все же, ответьте мне, что бы из них выросло, доктор? – я хотела откинуться на спинку железного зловонного стула, хранившего запах предыдущего допрашиваемого, но оковы на моих запястьях не дали мне этого сделать, – Они бы продолжали жить в этих гребанных домах, бесконечно рожать эти сатанинские отродья, что избивают послушных ДЕВОЧЕК И НЕ ВЫПУСКАЮТ ИХ ИЗ АВТОБУСА!!! – я замолчала.