Сумасшедшие - стр. 10
И таинственный корпус Теней, где, вне всякого сомнения, обитают тузы и короли, является пиками – копьями Шепота. Весь персонал выходил оттуда, и мне казалось, что там я найду свое спасение, совершу свой отчаянный побег. Во всяком случае мне так хотелось в это верить, верить хотя бы во что-то.
Почему в Шепоте всегда порядок? За любой проступок вас ждет карцер. Каждый новичок проходит его. Его ад длится ровно столько времени, сколько бы он провел в преисподней, если бы он действительно совершил преступления, в которых он обвинен. Вы спросите, кто это устанавливает?
Говорят, что директор – самый настоящий садист и наблюдает за нами в скрытые камеры. Исход один – все будут смешаны с дерьмом, перемолоты через мясорубку. Вы спросите, кто говорит?
Я подружилась с мальчишкой, что кормил меня и иногда делился своим обедом. Он закончил полицейскую школу, но что-то в его жизни пошло явно не так, и он попал в Шепот. Но о нем я расскажу немного позже… ибо…
Непроглядная тьма и невыносимый смрад окутывали мое пока еще живое тело и покрывали трупными пятнами, язвами, ссадинами. Снова кто-то заплакал. Мужские стенания становились все ближе и вот уже раздались за моей спиной. Я повернулась на звук, в углу карцера свернувшись в позу эмбриона полулежал голый мужчина, и запах перегара наполнил помещение, немного разбавив убийственное амбре.
– Кто ты такой? – прохрипела я, и одинокий цоколь ожил, загораясь чуть ярче.
Лысый белый мужчина повернул ко мне свою обезображенную голову с зашитыми глазами, губами и носом, плохо держащуюся на разрезанной до самой гортани шее. Он попытался что-то сказать, и несколько лоскутов из черных кровавых сгустков упали на его разбитые колени.
В нем я узнала нашего ближайшего соседа, что раз в месяц отправлял свою жену в реанимацию, из которой она однажды не вернулась.
– Как жаль, что у меня нет тесака. Я бы снова тебя убила, сучий ты выродок.
Его тело разлагалось, а запах аммиака сводил меня с ума еще больше.
Хотя куда еще больше…
Вскоре труп истлел и растворился в черноте вместе с отдаляющимся стоном и приближающимся шепотом. Моя камера снова погрузилась в кромешную тьму.
– ЕСЛИ ЭТО ПЫТОЧНАЯ, ЧТОБЫ МЕНЯ ИСПУГАТЬ, У ВАС НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ, Я СДОХНУ НЕ ОТ СТРАХА, А ОТ РАЗРЫВА МОЧЕВОГО ПУЗЫРЯ!!!
Но никто не ответил мне, и ничего не оставалось, как… в общем, опустим подробности.
Лучше бы они избили меня, чтобы достать свою правду.
Сидя у выхода, я смотрела в стену, которая уже казалась мне бесконечным черным коридором. И в конце я вдруг увидела девочку в нежно голубом сарафане, босую, со светлыми волосами и серого цвета, как у меня глазами.
– Эмили… – она протянула ко мне свои крохотные ручки и шагнула вперед.
Слезы вырвались наружу, но сил встать и подойти к ней у меня не было. Я не ела ничего из того, что мне скидывали прямо на пол, а редкие яблочки пацана не могли насытить мой голод. Я даже уже не вставала, просто сидела в мокрых штанах и ждала конца.
– Почему ты мне не поможешь?
– Малышка… – тихо произнесла я.
Над ней зажглись длинные потолочные лампы, и я увидела ее в помещении, похожем на подвал. Пол был усыпан стеклом, и моя девочка шла и ранила свои нежные ступни. Она морщилась от боли, но шла. Я закрыла глаза, просто не могла смотреть на страдания моего маленького ангела, лишь слышала хруст и детские всхлипы.