Суккуб - стр. 8

Когда он всем телом наткнулся на вытянутую руку, стало тише. Его просто остановили. Я сделала шаг к центру коридора, потому что впереди кто-то отошел от окна и загородил мне вид.

Это был парень с нашего потока. Я не знаю, как его зовут. Урод ему по грудь. В общем-то, и я ему по грудь.

– Он писал курсач ему. Препод поставил трояк и передал привет Уроду. Потому что Дрон никогда не напишет такой курсач. И это ошибка Урода. И поэтому ему поставили трояк, – просветила меня Анька рядом. Я бы остановилась на версии, что трояк ему поставили для того, чтобы этот самец не убил Урода.

Я не слышу, что они говорят друг другу впереди. Мы все стоим и наблюдаем. Чем закончится, предположить очень сложно. Я смотрю на спину под рыжей шевелюрой и думаю о том, что завтра он снова придет с синяками. Если его и побьют за это «недоразумение», то не сильно.

– Как препод догадался? – спросила я. Уж мне было о чем волноваться.

– Спроси, что полегче.

К нашему общему разочарованию ничего не произошло. После короткого разговора бугай оттолкнул Урода и пошел в нашу сторону. Скорее всего, разговор закончен не был. Хотя, какая разница.

– Пошли, – сказал Макс, обнимая нас с Анькой за талии. Пора на пару.

Я бродила по всем аудиториям, оборудованным компьютерами. Когда я, заглядывая, упиралась в дверной косяк, боль в груди напоминала о маленькой и неопасной мастопатии. Наступил один из регулярных процессов моей жизни. Нет, не старение. Отторжение слизистой оболочки матки, сопровождаемое кровотечением. Красиво звучит, даже изысканно.

Я была рада, что Анька спит одна. Я засыпала с фракталами под веками и взрывающимся желудком, а просыпалась без рук.

Я поднималась и на меня, как на будильник, смотрела Анька. И начинался новый, совершенно обычный день. И хотелось лечь и умереть. Но сейчас нельзя: сессия.

И когда я встала посреди заполненной библиотеки, показалось, что все же стоило умереть с утра. Потому что у меня была работа, которую я не могла сделать пока у них… У НИХ не кончится гребаная сессия. Кажется, они спят тут. Два раза в год.

Пойду в Интернет-кафе. Что делать? Никакие деньги не стоят того, чтобы сесть в лужу и перестать их получать.

Я постаралась не хлопнуть дверью. Не потому, что не хотела мешать, а потому что осознавала, что бешусь из-за «этих дней», а не из-за работы.

– Лида!

Я уже шла к автобусной остановке.

– Лида! – скрежет за спиной.

Я обернулась. Ты знаешь мое имя? Ты хочешь что-то сказать? Ты догнал от библиотеки? Я смотрела на подходящего парня, одного из сотен студентов. Того, кого мы выбрали быть изгоем.

– У меня есть комп, если очень нужно.

Я смотрела на него и чувствовала, как оплывает мое лицо. Как стекает вниз челюсть. Я отчетливо чувствовало, как лицо вытягивается.

– Ты только что позвал меня к себе домой?

Я отступила на шаг. Он стоял, как в прошлый раз, в двух метрах. Но теперь на лице чудилось его дыхание, а кроссовки его наступили мне на пальцы. Один шаг не помог. Он все еще был слишком близко.

– Да.

Это всех бесило. Если ему задавали конкретный вопрос, он давал конкретный ответ. Ему никогда не приходилось оправдываться. Если кто-то ждал оправданий, как тот бугай с потока, Урод просто молчал. Это бесило всех. И меня это тоже бесило.

Я окинула взглядом зеленые лужайки и усмехнулась. Странно было получить от него предложение о помощи. Казалось, что он должен исчезнуть, испариться, дематериализоваться. Но Урод стоял в трех метрах от меня, и исчезать не собирался.